Дом для изгоев (СИ)

- Ты уж прости, Мирон… Ливви в самом начале кое о чём умолчала. Я не просто люблю заниматься вычислениями. Я умею просчитывать и анализировать разные варианты реальности. Это не так давно началось… Понимаешь, сразу после гибели матери мне было очень плохо. Меня не так много людей окружало… и всеми я дорожил. Пусть мама не могла уделять мне много внимания, но она подарила мне жизнь, скрыла от возможных неприятностей, заботилась, как могла… И я решил продумать вариант реальности, в которой мама оставалась бы в живых. При каких условиях это могло произойти? Но для этого нужно было лучше знать мир, куда мне не было хода. И я попросил у Ливви и Гелин как можно больше сведений о тех жительницах нашего мира, с которыми общалась наша мать, более детальных описаний повседневной жизни, законов, политики… В общем, всего и побольше. Ливви и Гелин были удивлены, но рады, что я перестал тосковать. И они предоставили мне всё, что могли предоставить. От старых беталовых* и пластиковых носителей до инфокристаллов.

В общем, спустя какое-то время мне удалось смоделировать ситуацию, которая позволила бы матери остаться в живых. Но из неё проистекала другая смерть.

- Харрате? – спросил я.

Ливен кивнул:

- Понимаешь, в процессе анализа ситуации я собрал что-то вроде пакета сведений о каждой из значимых персон Киренаики. Так вот, корнем зла являлась именно Харрате… Да, у неё были хорошие качества: смелость, сильная воля, сообразительность, умение подчинять себе нижестоящих и организовывать работу… Но в то же время ум её был негибким, вбитые в детстве и юности догмы укрепились в нём намертво, Харрате отличалась жестокостью и нетерпимостью к чужому мнению, ну, и гипертрофированным властолюбием, конечно. Свою сестру, нашу мать, она воспринимала, как потенциальную угрозу собственной власти. Но у неё были сторонницы во властных структурах… Обладая определённым, высоким уровнем личных благ, они хотели только одного – сохранить его и приумножить для собственных дочерей. Они не желали ничего менять, ведь перемены заставили бы их поступиться частью благ, которые были бы им доступны.

- Ну, да, - проворчал я, - реформы на первом этапе ведут не к улучшению, а к ухудшению жизни населения, оттого реформаторов объективно оценить могут только потомки…

- Хорошо сказано, - оценил Ливен. – Так вот, когда я всё просчитал, то рассказал обо всём Ливви и Гелин. Я сказал, что Харрате, поддерживаемая не слишком большим количеством преданных ей лизоблюдок, не успокоится, пока не уничтожит всех потомков своей сестры. Тем более, что её дочери… Они сильны физически, неплохие бойцы, но передать им власть… Это чистое самоубийство для всего нашего общества. Это понимала даже Харрате, и их роль в политике была чисто номинальной. А Харрате не оставляла попыток зачать дочь, которую могла бы объявить достойной наследницей…

- Не получалось… - кивнул я.

- Нет, - отозвался Ливен. – Видишь ли, Ливви и Гелин наладили контакты среди Учёных… Ты не представляешь, какое действие могут оказать крошечная освежающая пастилка, надушенный платок, которым утирают разгорячённое лицо, опрысканный особым спреем документ на беталовом носителе… Да много чего. Это не яд, вреда организму никакого, а вот репродуктивная функция приказывает долго жить… увы.

- И Харрате, у которой никак не получалось забеременеть ни… эээ… естественным образом, ни с помощью искусственного оплодотворения, начала звереть и слетать с катушек? Отсюда и все эти жуткие издевательства над несчастными самцами?

- Точно, - улыбнулся Ливен. – Знаешь, я не собирался провести остаток жизни в этом подземелье. Поэтому было необходимо сделать следующей суонной мою сестру. Ливви меня любит. Я ей необходим.

Ливви потянулась к брату и обняла его с такой нежностью, что мне взгрустнулось. Ну, да, природа не любит насилия… Родившийся разумным в этом перевёрнутом мире мальчик оказался… нет, не чудовищем, но кем-то очень к этому близким. Практически гений… Человек-компьютер… Умелый манипулятор… Да много кто ещё. И я этого юного хищника принял за бедную овечку? Позор мне, позор…

С другой стороны – а что плохого делает Ливен? Да, он не идеалист и прежде всего преследует свои интересы, но… заодно он намерен спасти мир Киренаики, помочь местным мужчинам и передать власть куда более вменяемой Ливви. Действительно, а что плохого?

- Считаешь меня чудовищем? – проницательно спросил Ливен.

- Даже если и так, - ответил я, - вы, все трое, по большому счёту не вредите своему миру. Наоборот, вы вытаскиваете его из той ямы, в которой он оказался. А ваш моральный облик меня не волнует до тех пор, пока вы выполняете нашу договорённость. К тому же… Я ведь отыграл нужную роль, не так ли?