Дом для Пенси (СИ)

Из столицы даже приезжает гильдия книжников. А потом ее и Фалетанотиса перевозят в другое место, более удаленное от города. Пенси видит через окошко незнакомый Черный лес и большой союзный дом: новый, недавно построенный, судя по свежему запаху лака и светлому, еще не затоптанному дереву на полу. С того дня постепенно собираются старейшины, книжники и еще какие-то люди. Они же начинают что-то решать. Вот и решили, наконец.

Фалетанотис неожиданно поднимает голову и встает. Пенси понимает это как сигнал. И действительно: к ним заглядывает один из служащих и только их двоих зовет за собой. Пенси пытается взглядом спросить Фалетанотиса, что он чует своими дейд, но тот молчит и вид имеет, она бы сказала, испуганный.

В комнате, куда их отводят, есть, на что посмотреть. От такого кабинета она и сама бы не отказалась. Широкая комната, мягкие кресла, теплое дерево стен и полок на оттенок темнее — никаких излишеств — только уютная рабочая обстановка. Все поверхности заполнены бумагами: их хватает на полках, на столах, а кое-что даже упало на пол.

— Вот и они, — первым она видит пана Дария и кратко кивает ему вместо приветствия. А вот вид его собеседника заставляет Пенси сделать шаг назад и упереться спиной в замершего на месте Фалетанотиса. Она узнает его даже в человеческой одежде. Сандалии ведь были не главной особенностью того карена, и длинную юбку он, конечно же, снял. Но вот цепочки на дейд позвякивают, стоит ему пошевелиться в кресле. Пенси сглатывает вязкую слюну — ей всё еще страшно.

— В целости и сохранности. Да иначе и быть не могло, пан Лейдалис.

— Я вижу, — он встает с места каким-то плавным, откровенно нечеловеческим движением. Так, будто специально подчеркивает свое происхождение. «Лей-да-лис, что-то там приносит или несет», — Пенси пытается вспомнить то, что когда-то рассказывала ей Ланалейтис. Кажется, этот слог есть в полном имени Кейры, а другой — в имени самой руинницы.

— Земной порядок несущий, — карен проговаривает вслед ее мыслям. Пенси прикрывает глаза: когда она перестанет удивляться тому, что ее размышления не такая уж и тайна?

— Пенси, — представляется она. Пан Дарий таращит от удивления глаза, но молчит.

— Фалетанотис. Ау этеле, Лейдалис. Даран хе ди ранатавилеритана? Даран мирата вишаде? — Фалетанотис вдруг отмирает, и по голосу слышно, как сильно он волнуется.

— Даран не. Айх. Тавилери са, Фалетанотис, — отвечая, он улыбается. Пенси присоединяется к пану Дарию и также таращит глаза, потому что улыбка полностью меняет этого ужасного карена. Он не выглядит безобидно, нет, но нечто невидимое перестает давить на окружающих его людей. Ничего сходного с той жутью, что она видела в коридорах под городом в Ледяном краю.

— Я сожалею, — Лейдалис обращается к ней. Пенси закусывает губу от накатившейся печали. Но кроме смерти ребят были более жуткие вещи, не говоря уже о поступках Тоннора. И она произносит дрожащим голосом:

— Я тоже сожалею.

— Пан Дарий, вы выполнили свое… обещание.

— Пан Лейдалис, союз искренне хочет наладить добрососедские отношения, — старейшина сжимает кулаки. — Мы не меньше вашего не хотим ходить туда, куда ходить не стоит, и умирать за это. И уж тем более мы не хотим никакой войны.

— Никакой войны, — шепчет Пенси. Стоящий за ее спиной Фалетанотис мягко гладит ее по плечу.

— Считаю, что детей стоит отпустить, — карен качает головой в сторону их пары. — Ваши… книжники полезны в составлении… договоров. Пригласите их. Сегодня я останусь в этом доме.

— Союз искренне ценит такое содействие, пан Лейдалис, — с едва ощутимым облегчением проговаривает старейшина и поворачивается уже к ним: — Пани Острая, пан Фалетанотис, Тави проводит вас.

Фалетанотис выходит неожиданно радостным, и Пенси долго приходится выспрашивать у него, по поводу чего такое воодушевление. Оказывается, его крайне беспокоил вопрос: а не собирается ли этот карен разрушить его дружбу и надежды, действительно ли он поддержит союз.

— И что он ответил? — подпрыгивает от ожидания Пенси.

— Сказал, что все мои вопросы — глупость. Пожелал «идти в мире». Неточный перевод. На человеческом я бы сказал: «Не выдумывай и живи, как живется». Потому что если «идти в мире», то никакие проблемы тебя не тронут.

— Хорошее пожелание, — смеется Пенси и тоже заражается настроением Фалетанотиса. — А знаешь, что еще лучше? — она выдерживает паузу, хотя прекрасно знает, что друг уже догадался о ее мыслях: — Нас наконец-то отпускают домой. А я так соскучилась по Кейре и по моему родному, чудесному дому!

Эпилог