Дом для Пенси (СИ)

Зимой тишина всегда пронзительнее, чем летом. Слышно, как шелестят на крыше новые снежные сугробы и скрипит под чьими-то ногами наст. На первом этаже в гостиной возятся у очага два рогатых «чудовища»: и та, что меньше и визгливее, каждый раз побеждает огромного и неповоротливого второго. Фалетанотис откуда-то притаскивает большую мягкую шкуру. Она такая приятная и теплая, что Пенси дает добро на валяние на полу. Пани Калис что-то громко шинкует на кухне. Это словно напоминание, что время близится к обеду. Пенси в очередной раз вглядывается в сведенные ею таблицы и находит среди бумаг лист с выписанными именами. Здесь двое охотников-одиночек, четверо Удачливых и шесть подходящих под нужные параметры отрядов. Вряд ли все они общаются с руинниками, хорошо, если хотя бы парочка из них видела кого-то подобного, не говоря уже о том, что разговаривала. Но проверить сейчас нет возможности: середина зимы — не самое удачное время для подобного похода, все разбрелись по Черным лесам. Через Ланар она узнает, кто из нужных ей людей, где обосновался, и планирует свои действия. А пока… Пенси довольно потягивается: хороший день, и пани Калис обещала пироги.

— Соседка спрашивала, почему ты так странно произносишь слова?

Пенси спускается вниз: Фалетанотис лежит, вытянувшись на полу, а Кейра умчалась на кухню, чтобы первой получить вкусный пирожок.

— А. Ты слышала. Они считают, что я так разговариваю, потому что мысль слишком долго идет из большой головы ко рту, — он поворачивается на бок и подпирает голову рукой. — Слова дороги. Меньше скажешь — точнее поймут. Слова — обещание. Я серьезно отношусь к ним.

Пенси кивает. Что ж, вполне понятно, особенно, если сидящий перед тобой нечеловек. Но кое в чем, а именно в удобствах, мнения у них сходятся: шкура действительно очень мягкая, и лежать на ней — чистое удовольствие. Пенси устраивается на ней и потягивается, расслабляясь после сидячей работы.

— Обещание, — гудит на ухо низким голосом Фалетанотис. — Я сказал, что помогу. Значит, пора.

— Куда пора? — не понимает немного задремавшая Пенси.

— Отдать долги. Тебе. И вашему союзу. Я долго думал как. И всё достаточно ясно. Союз идет искать особенное место. А мы с тобой идем туда, откуда ты пошла, — в его голосе слышится довольство и уверенность. Дескать, посмотри, какой я молодец, всё решил, обо все позаботился.

— Откуда пошла? — Пенси поворачивается к нему лицом и недоуменно переспрашивает.

— Где нашли, — следует уточнение.

— На Людоедский? С чего вдруг, — она даже садится, недоумевая. — Там же больше нет видерса. А я просила тебя помочь Кейре.

— Я помогаю или ты споришь? — хмурится Фалетанотис. — Твой выбор.

— Но сейчас середина зимы! — Пенси искренне пытается до него достучаться. Бывают момента, когда она не понимает этого карена.

— Я доведу. Я обещал.

Он так долго буравит ее серьезным и пронзительным взглядом, что Пенси соглашается. Наверное, потому что Фалетанотис — это еще и весьма упрямый тип. Проще сходить на Людоедский, раз он так хочет. Кто поймет их, этих каренов! Вдруг он действительно хочет помочь, просто сказать словами не получается? Людоедский — значит, Людоедский.

4-10

Поселение на Людоедском перевале встречает их густым зимним вечером. На открытом пространстве округу еще сильнее засыпает снегом. Пенси прикладывает ладони ко лбу и пытается рассмотреть хоть что-то в белой пелене. Впрочем, первый же дом дает ей верный намек, где именно они вышли из леса. Она долгие годы ходила по этим улицам, и не узнать их невозможно. Фалетанотис скоро набрасывает на плечи куртку и натягивает шапку. В человеческом поселении он следует строго за Пенси, чуть ли не ступая шаг в шаг.

— Ты обещала мне защиту, — он напоминает, оглядываясь по сторонам. И пускай вокруг один лишь снегопад, кажется, то, что он пережил полгода назад, как его поймал в свои сети Тоннор, забудется не скоро. Пенси кивает. Это входит в их договоренность: он ведет ее на Людоедский перевал, она проводит их через поселение и разбирается с людьми.

— Тебе точно туда надо? — сначала он даже порывается подождать Пенси где-нибудь в лесу.

— Да, мы зайдем всего лишь в одно место. В такое время вряд ли там кто-то еще не спит, кроме хозяина. Это важно — слухи и последние карты троп, — она же наоборот уверена, что никто здесь Фалетанотиса не тронет. Людоедский — своеобразное место.

— Верю, — слегка наклоняет голову руинник, но сильнее натягивает шапку на лоб.