Дом (др. перевод)

Марк ни за что не подумал бы, что ему когда-либо искренне захочется общества работника, однако с тех пор как он узнал о смерти Кристины и вернулся в Дом, его отношение к жизни сильно изменилось. Практически все, что он прежде считал прописной истиной, оказалось ложью, действительность перевернулась, и он не мог избавиться от мысли, что всего этого можно было бы избежать, если бы он и его родители просто поговорили бы с Биллингсом, выложили бы все начистоту.

Подойдя к двери, Марк заколебался, не решаясь ее открыть. Неужели он действительно полагает, что сможет убить девочку? Похоже, Кристина в это верила, и, пожалуй, именно это и придало ему ту немногую уверенность, которую он испытывал. Возможно, его вера в самого себя не более чем надежда, но тем не менее она придавала ему силы, и Марк чувствовал, что, по крайней мере, сможет вступить в бой.

Он положил руку на дверную ручку. Повернул ее. Потянул дверь на себя.

Оранжерея исчезла. За дверью оказалось темное помещение, стены, пол и потолок которого были забрызганы кровью. Обстановка в помещении отсутствовала, однако размазанные кровавые пятна, а также царапины на полу говорили о том, что недавно отсюда убрали какие-то тяжелые предметы. Здесь царила атмосфера разврата и морального разложения, и это ощущение было настолько сильным, что на какое-то мгновение Марку показалось, что к нему возвратились Силы. Однако он тотчас же сообразил, что зло было здесь настолько насыщенное и сконцентрированное, что даже человек, начисто лишенный воображения, без труда почувствовал бы его.

Но в помещении никого не было, и, несмотря на невыносимую атмосферу и наглядные свидетельства былых зверств, Марк не обнаружил никаких следов девочки. Он с облегчением закрыл дверь и прошел обратно по коридору.

Силы.

Ему стало бы значительно легче, если б они к нему вернулись, и он задумался, почему из всех обитателей всех Домов только им с Кристиной были дарованы эти сверхъестественные способности. Ему это показалось странным, и он подумал, нет ли тут какой-нибудь ошибки, счастливой случайности.

Быть может, он является избранником.

В этом не было никакого смысла. Его избрали давно, много лет назад? Еще в детстве? Почему? Чтобы однажды по прошествии многих лет он вступил в единоборство с девочкой? Марк нашел нелепым и глупым, что Дому наперед было известно все, что произойдет в будущем, и он готовился к этому, взращивая его, Марка, но в то же время не предпринимал никаких шагов, чтобы что-то предотвратить.

И все же это предположение было не таким уж и невероятным, и Марк не мог поверить, что обладание Силами досталось ему случайно.

Но почему их у него отняли?

Быть может, их забрала девочка.

Надо было спросить у Кристины.

Марк заставил себя прекратить размышления, полностью сосредоточиться на Доме и на стоящей перед ним задаче. Ему нельзя отвлекаться. Один неверный шаг – и он может лишиться того незначительного преимущества, которое у него, возможно, имеется. Он должен быть собранным.

Марк медленно поднялся по лестнице на второй этаж.

На какое-то мгновение он в нерешительности задержался на лестничной площадке. Царящее здесь настроение было ему знакомо – буквально осязаемое зло. Он испытал все то же самое в тот день, когда остался дома вдвоем с умственно отсталой девочкой, и сейчас ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы не сбежать вниз по лестнице. Марк снова почувствовал себя ребенком, испуганным ребенком, но он подавил это чувство, понимая, что именно этого и хочет девочка, понимая, что это даст ей желаемое преимущество.

Марк осторожно двинулся по коридору, напряженно вслушиваясь и всматриваясь, готовый к любым неожиданностям. Внезапно он застыл на месте, услышав детский смех. От этого звука у него заледенела кровь в жилах: тембр был детским, однако интонации говорили о жизненном опыте взрослого.

Смех доносился из глубины коридора.

Из комнаты Кристины.

Приближаясь к закрытой двери, Марк почувствовал горьковатое зловоние собственного пота. Кулаки у него были стиснуты, ладони взмокли. У него до сих пор не было никакого плана, он понятия не имел, как поступит или хотя бы что ему следует сделать. Однако выбора у него не было – только идти напролом. Остановившись перед дверью, Марк собрался с духом и взялся за дверную ручку.

И распахнул дверь.

Умственно отсталая девочка сидела на кровати Кристины, скрестив под собою ноги. Она посмотрела на Марка, и он впервые увидел, что выглядит она в точности так же, как выглядела в детстве Кристина. До сих пор он этого не замечал.

Но было ли так и раньше?

Марк не мог точно сказать. Он не помнил.

– Марк, – сказала девочка.

Вокруг нее лежали куклы. Десятки кукол. Она смастерила их из ворса и волокон, ниток и пыли, и они полностью покрывали ковер, тумбочку и кровать. Каждая кукла была неповторимой, с глазами и ртом из каких-то других материалов, но в то же время во всех присутствовало какое-то единообразие, одинаковость, указывающая на то, что они все сделаны руками девочки.

Все куклы таращились на Марка.

И улыбались.