Дом, где живет смерть

— Да, — сознался О’Брайн. — Ключа у меня не было, его вообще не существует, замок старый, и ключ давно потерялся. Когда мистер Крайтон купил дом, здесь от многих комнат не было ключей. Кое-где замки потом сменили, а некоторые- остались.

— Я пойду к себе. Проводите меня, пожалуйста, а то у меня очень голова кружится, — попросила Пат, обращаясь к О’Брайну.

Бэрридж подумал, что если рассуждать беспристрастно, то попытка Тэмерли убить ее пока не снимает с О’Брайна подозрения в убийстве Крайтона, однако вслух ничего не сказал. Втроем они направились к комнатам Патриции. О’Брайн бережно поддерживал ее за талию, девушка была очень бледна.

— Мне нехорошо, — сказала она. — Не могу больше.

— Еще чуть-чуть. Идемте ко мне, тут совсем рядом.

Она тяжело оперлась на его руку и с закрытыми глазами сделала еще несколько шагов. О’Брайн пинком распахнул дверь, почти что внес ее в свою комнату и уложил на тахту.

— Ей надо что-нибудь выпить, — сказал Бэрридж. — Коньяк у вас найдется?

— Да, сейчас.

О’Брайн достал бутылку и три рюмки. Пат стала отказываться, но Бэрридж с мягкой настойчивостью заставил ее выпить — лицо девушки порозовело, а прерывистое дыхание стало ровнее.

— Так что же случилось? — спросил Бэрридж, заняв вращающееся кресло.

О’Брайн поставил бутылку прямо на пол и с рюмкой в руках присел на краешек тахты.

— Когда вы меня заперли, я открыл окно: этой комнатой давно не пользовались и было душно. Потом я услышал чей-то крик. Сначала мне показалось, что кричали где-то снаружи, но затем крик раздался снова, я узнал голос и сообразил, где это. Когда я выбежал на площадку, то увидел, что Клемент выталкивает мисс Крайтон в открытое окно. Я даже на какой-то момент застыл как истукан, настолько это показалось нереальным. Его лицо было искажено какой- то дикой гримасой. Я оттолкнул их обоих от окна, чтобы она не упала туда, Тэмерли меня ударил, мы сцепились и полетели на пол.

— Зачем он на вас набросился, мисс Крайтон? — спросил Бэрридж.

— Не знаю, — ответила Пат, все еще вздрагивая от пережитого ужаса. — Мы шли совсем как обычно, и подняться туда предложила я, а потом он вдруг ни с того ни с сего схватил меня и начал выталкивать.

— А окно кто открыл?

— Я. Мы там минут десять стояли до того, как он… — Она снова вздрогнула всем телом.

— Если исходить из того, что мы имеем дело не с сумасшедшим, следует признать все это величайшей нелепостью. Подумайте, мисс Крайтон, что же все-таки произошло между вами?

— Ничего не произошло, — беспомощно ответила Пат.

— Совсем ничего?

—Совсем.

— Хорошо, допустим. А о чем вы говорили?

— О всяких пустяках.

— Постарайтесь вспомнить и расскажите по порядку.

Пат поставила рюмку и села, опираясь спиной на подушку:

— Когда он зашел ко мне, я лежала, но не спала. Он сказал, что, если я буду долго так лежать, у меня разболится голова, и предложил пройтись. Мы пошли в зимний сад. Когда мы там сидели, он сказал, что не надо очень переживать из-за дяди, он все равно был неизлечимо болен. И еще сказал, что теперь О’Брайн денег не получит, раз он убийца, а получим мы. — Она густо покраснела. — Я не виновата, что он так говорил… Потом он стал строить планы на будущее… — Она замолчала.

— Какие? — спросил Бэрридж.

— Что мы будем делать после того, как получим деньги и поженимся… Он был огорчен тем, что дядя отошел, от дел и потерялись полезные связи. Сказал, что, когда у нас будет состояние, мы сначала попутешествуем, а потом он займется делами. Он стал говорить о разных фирмах, но мне это было совсем неинтересно, и я предложила подняться на смотровую площадку. Так мы называли эту площадку, потому что оттуда хорошо все видно. Сейчас, в дождь, смотреть не на что, но я просто хотела, чтобы он перестал говорить, как использовать деньги. Когда мы шли по коридору, я сказала, что мне было очень хорошо в этом доме и что без дяди так уже не будет, а он ответил, что постарается, чтобы мне было еще лучше. Потом… я забыла… сейчас… — Пат потерла пальцами мохнатый клетчатый плед, наброшенный на тахту. — Мне было очень грустно, и я заплакала. Попросила у него носовой платок, своего у меня не оказалось.

— Вы отдали его мне, — напомнил О’Брайн.

— Да… я взяла его платок.

— На нем что-нибудь было? — быстро спросил Бэрридж.

— На ком?

— На платке. Какие-нибудь пятна, например?

— Не-ет, — протянула Пат. — Платок был чистый. Он сказал, чтобы я перестала плакать, а то у меня уже глаза опухли. Потом он начал вспоминать, как мы летом разыгрывали сценки. Дядя тогда пригласил своего старого компаньона, тот приехал с сыном и дочерью, они гостили неделю, и было очень весело. Мы даже поставили что-то вроде спектакля, и все очень смеялись.

— Почему он вспомнил про ваши летние развлечения?

— Чтобы развеселить меня, наверно. Не знаю зачем, — смешалась Пат, сообразив, что забота о ее хорошем настроении не вяжется с последовавшей затем попыткой убить ее. — Про спектакль мы и говорили… до самого конца.

— Вы можете дословно повторить то, после чего он напал на вас?