Дом, где живут привидения. Как не задушить себя галстуком?

Я огляделся: эта была небольшая тёмная комнатка. Чтобы хоть с чего-то начать, я стал рыться здесь. Уже второй раз мне вспомнилось слово «дежавю»: я будто бы уже рылся так в вещах, чтобы отыскать хоть что-нибудь, что мне поможет. По-моему, я только и делаю, что роюсь в чужих вещах в чужих домах.

Здесь были два стула, стол, шкаф. На одном из стульев лежала коробка. Вот с неё-то я и начал. Но в ней были всего лишь зеркала. Маленькие карманные зеркала.

– Это никак не поможет! – от злости я кинул одно зеркало на пол, но оно, вместо того чтобы просто разбиться, вдруг разбило и пол. То есть, на полу появилась огромная трещина, а сам замок вдруг пошатнулся. Из-за землетрясения коробка с зеркалами повалилась на пол, всё её содержимое, я уверен, тоже разбилось. А вишенкой на данном торте были полицейские, которые заглянули в эту комнату и нашли нас.

Но это уже было сном.

Глава 12.

Я открыл глаза и меня тут же поразила ужасная головная боль, но я тут же забыл про неё, когда вдруг понял, где я нахожусь.

Я был у себя дома, в собственной спальне. А на часах… 10 часов утра.

Я не хотел вставать и повернулся к окну: за окном была зима и шёл снег. На столике рядом с кроватью я обнаружил белый галстук, который вообще-то должен лежать у меня в кармане. Не помню, как я положил его сюда, но мне немедленно представился карикатурный человек, который повесился на нём и теперь болтается под порывами ветра. Короче, не сразу мне удалось заставить себя подняться с постели. Но когда я это сделал, я тут же взял телефон и посмотрел сегодняшнюю дату: было 31 декабря.

А что было тридцатого? Я уже плохо помню.

На столе, рядом с галстуком, лежала упаковка от снотворного. Я выпил полпачки, не меньше… Значит, мне приснился сон. Очень длинный сон. И очень плохой сон.

Я побежал в гостиную, где спал мой брат. Я стал трясти его и кричать ему прямо в ухо:

– Алё, гараж, ты представляешь, я живой!

Но он лишь закрыл голову подушкой со словами: «К сожалению…»

– Так там… Мне такой сон приснился, там Вуд был, и Царь, и Кот этот…

Радей повернулся ко мне и посмотрел на меня так, словно я нёс сейчас какую-то чушь.

– Иди спать. Потом расскажешь, – и он снова закрыл глаза.

– Да ну тебя! Вставай лучше! – потребовал я, но он лишь кинул в меня подушку, и я ушёл.

Я вернулся к себе в спальню и включил телевизор.

Пока я одевался и искал по всей комнате кольцо от Ланы, телек трындычал мне новости: где-то сгорел кинотеатр, потом обидели какую-то несчастную девушку, затем утонули двое детей, а ещё человек, которого задержали пару дней назад, наконец сознался в содеянном. Его звали Степаном Идтом, он был террористом и планировал покушения на чьи-то жизни.

Тем временем я наполовину был под кроватью.

– Ага! – я наконец отыскал кольцо и вынырнул из-под пыльной кровати.

Но, во-первых, почему это кольцо вообще было там? И, во-вторых, это было уже не кольцо, а всего лишь две его половинки.

Неожиданно в комнату заглянул сонный Радей. Он усердно чистил зубы и пялился в телевизор.

Вообще, некоторые мои вещи тоже были у Радея, но вот до зубных щёток дело пока ещё не доходило.

– Так и надо этому Сиду, – вдруг заявил Радей.

– Кому?!

– Ну этому, – он показал зубной щёткой на телевизор, где как раз показали лицо Идта. Это и вправду был Сид.

– Почему ты назвал его так? – спросил я.

– Ну как же, – и Радей принялся мне объяснять. – Мы же в школе так играли: мы называли друг друга не по именам, а по прозвищам. Надо было сложить первую букву имени и две первые буквы фамилии.

Я вспомнил про это: поэтому некоторое время меня в классе называли «Мик» – потому что я Мирко Иксанов. Я даже вспомнил, почему Вуда-то называю Вудом – он же Влад Удинцев. В нашем классе было такое, что если у кого-то не получалось складное прозвище то с этим человеком не общались. Но эта игра быстро забылась, а вот прозвище Вуда нет.

– Если взять первую букву от имени, то есть, «С», и две буквы от фамилии, то есть, «ИД», выходит СИД, – объяснил Радей.

– Ясно.

– Зачем ты поставил сюда зеркало? – вдруг спросил Радей. – В спальне напротив кровати нельзя ставить зеркало. Есть такая примета.

– И что?

– Тогда, пока ты спишь, твоя душа может перемещаться в там всякие вселенные, миры мёртвых и всё в этом стиле.

– Ну хорошо, – я взял зеркало и вынес его в коридор. – Доволен?

– Вполне.

Интересно, если я действительно перенёсся в другую реальность, то что насчёт тогда другого меня. Где он был? А может, он тоже спал рядом с зеркалом и перенёсся куда-нибудь не туда? По сути, это другой я считался мёртвым четыре года (и славу богу, что не настоящий я), или у меня всё-таки шизофрения или биополярочка. А ещё, если я выпил дофига снотворного и всё это время спал, то, может, убийца-Ник мне всё-таки приснился (это тоже славу богу). Вообще-то, я до сих пор до конца не разобрал, что именно мне приснилось, а что было правдой. Но именно так: часть всего происходящего оказалось обычным сном.