Дом Якобяна

С этими словами шофер притянул Маляка за ворот и вдарил по лицу, объявив таким образом начало драки… Он сделал это легко и умело, как что-то простое и привычное, будто играл в любимую игру: сначала метко ударил Маляка головой, потом кулаком в живот, а звонкий третий удар Маляк получил в нос, и струйка крови потекла по его лицу. Маляк пытался сопротивляться и даже нанес незначительный удар, нацеленный в лицо противника, а попавший неизвестно куда, не поразив цели. Затем, протестуя, он начал кричать, подвергаясь грубым побоям. Начался переполох, и работники разбежались от греха подальше. Со всех сторон стал сбегаться народ, чтобы поглазеть. Откуда ни возьмись, на крыше появился Абсхарон и завопил о помощи. Драка продолжалась, пока шоферу Али не удалось выгнать Маляка за пределы комнаты. Уважаемый Хамид Хавас смылся еще с самого начала и из табачного киоска напротив здания позвонил в службу спасения. Вскоре пришел молодой офицер полиции, а с ним несколько солдат и агенты безопасности. Они арестовали всех скандалистов: Маляка, его юных помощников, Абсхарона и шофера Али. Что касается Хамида Хаваса, то он подошел к офицеру, любезно с ним поздоровался и объяснил:

— Вы, господин паша, знаете закон. Вон тот (он указал на Маляка) хочет открыть торговую точку на крыше. А крыша — место общего пользования, его нельзя арендовать под коммерческие цели. Вы, господин, знаете, что это преступление, и оно квалифицируется как захват площади, за такое могут посадить на срок до трех лет.

— Вы адвокат? — спросил офицер уважаемого Хамида.

— Нет, паша, я, господин Хамид Хавас, заместитель директора государственной канализационной службы, отделение аль-Мансуры… — уверенно отвечал тот. — Я один из Жильцов, чьи права на места общего пользования были нарушены. Как же, паша, владелец может сдавать крышу под торговлю?! Это ж наглый захват общей для жильцов площади… Может, потом он сдаст лифт или подъезд? Здесь есть закон или как?! — театрально вопрошал Хамид и заговорщицки посматривал на собравшихся жильцов. Его слова произвели на них впечатление, и они встревоженно зажужжали в знак протеста. Молодой офицер замялся, немного подумал и сказал недовольно:

— Ладно, давайте все в отделение…

* * *

Доктор Хасан Рашид был юристом, известным не только в Египте, но и во всем арабском мире. Он, как Таха Хусейн, Али Бадауи, Заки Нагиб Махмуд и другие, был одним из тех интеллигентов сороковых, которые, получив ученую степень на Западе, вернулись в свою страну и, чтобы передать то, чему научились, они начали преподавать в университетах Египта. Слова «прогресс» и «запад» были для них синонимами, и не важно, что они несли — хорошее или плохое. Все они возводили в священный ранг великие западные ценности: демократию, свободу, справедливость, ответственное отношение к труду, равенство. Они не считались с наследием своей нации, презирали ее обычаи и традиции как оковы, которые мешали просвещению, и считали своим долгом избавить от них народ ради его же возрождения…