Дом Империал (ЛП)

— В этом греческом мифе рассказывается об Аиде (повелителе загробного мира) и Персефоне, чья мать была богиней… — я задумалась. Давненько не слышала эту историю, — Не помню точно, но она была связана с природой. Ну, так вот, во время очередной редкой отлучки из своего царства мертвых Аид и увидел Персефону. Он с первого взгляда влюбился в нее, похитил и забрал в царство мертвых. Не помню, что случилось потом, ведь читаю я дерьмово, а мама рассказывала только отрывки, которые самой нравились. По понятным причинам ее мать… Деметра очень огорчилась. Закончилось все тем, что Аид заключил с ней договор, по которому Персефона будет шесть месяцев жить с ним, а остальную половину года проводить с Деметрой. Так и появились два теплых времени года — весна и лето, и два холодных — зима и осень, когда оплакивающая потерю дочери Деметра насылала на землю холод и ветра.

Тем временем мы дошли уже до конца коридора и, хоть Дэниел ни разу на меня не глянул, я знала, он внимательно слушал. Он нажал какую-то кнопку на стене и, наконец, повернулся ко мне:

— А не помнишь, Персефона вечно ненавидела Аида за совершенное? Ну, что заставил шесть месяцев жить с собой?

Золото в его взгляде прожигало меня насквозь. Даже для почти бессмертной меня смотреть в эти глаза было подобно смерти. Я проглотила ком в горле и с трудом проговорила:

— Вообще-то наоборот, она влюбилась в него. Смогла заглянуть глубже и под маской одинокого озлобленного ублюдка разглядела его настоящего и… Отдала свое сердце, — поразительно как глухо звучал мой голос. Никогда его таким не слышала, — На самом деле она страдала те шесть месяцев вдали от него. — Возможно, есть где-то вариант мифа, где она его ненавидит, но мне по душе тот, в котором между ними воцарилась любовь.

Я не могла оторваться от его глаз. Хотелось понять, из-за чего его лицо было столь напряженным. Не понятно, понравился ему немного слащавый конец мифа или нет. Но я так и не успела спросить, потому что прозвенел звоночек, и он отвернулся.

Часть стены внезапно поднялась вверх, Дэниел вошел внутрь маленькой комнатки, я последовала за ним. Он нажал еще одну кнопку, дверь-стена опустилась. Напоминает лифт, только обычно лифты не взлетают как ракеты. Желудок заволновался, меня замутило. Ну, уж нет, с утренним кофе я ни за что не хотела расставаться, поэтому закрыла глаза. Если бы я хоть что-нибудь съела, так сильно меня бы не тошнило.

— Тебе нужно поесть.

Я вскинула голову. Он тупо уставился в стену.

— Ты что, мысли мои читаешь? — немного напуганная последними своими размышлениями спросила я. Твою мать, могли бы раньше об этом сказать, я бы хоть непрекращающуюся внутреннюю болтовню фильтровала!

Он наклонил голову и устремил на меня удивленный взгляд, потом погладил большим пальцем по щекам и сказал:

— Да ты вся раскраснелась. И от каких же мыслей эти щеки залил румянец?

Я выдохнула и стряхнула его руку:

— Блин, как невежливо читать мысли! Я, ведь, тебе на это согласия не давала!

Он заржал, запрокинув голову, а я яростно на него таращилась. Наконец, отсмеявшись, он наградил меня очередной улыбкой с ямочкой:

— Не, мысли я читать не могу, но ты руку к животу прижала, и я прямо слышу, как желудок урчит. Плюс, я не видел, чтобы ты ела, с того завтрака в Новом Орлеане.

Удивительный лифт замедлился, прозвенел еще один звоночек — видимо приехали. Я ожидала, что дверь перед нами опять поднимется, но вместо этого с легким шелестением потолок отъехал в сторону. Подняв голову, я увидела изумрудное небо, потом перевела взгляд на своего Даэлайтера.

— Сначала я, — ответил он, направляясь к металлической лестнице, вделанной в стену. А я ее и не приметила, — нужно убедиться, что все чисто. Через миллисекунду я уже стояла одна.

Я ждала, положив руку на лестницу. Стоило его голове появиться на фоне неба, я поползла вверх. Благодаря своей гибкости, я с легкостью долезала по канату до самого потолка в спортзале, да и препятствия преодолевала без проблем. Ох, как приятно размять мышцы!

И вот мы стоим на той самой металлической платформе, ну, со светящимся транспортером.

— Так значит, он постоянно связывает наши миры? — спросила я Дэниела.

Он кивнул и протянул руку:

— Ага. По какой-то причине через него Земля питает нашу сеть. Поэтому ни в коем случае нельзя допустить расторжения договора.

Я глубоко вздохнула, взяла его за руку, и мы полетели обратно на Землю. На этот раз путешествие оказалось длиннее, чем предыдущие, только теперь я знала, чего ожидать, поэтому было куда интереснее и менее страшно. Мимо пролетали энергетические нити — незабываемое зрелище!

Мы очутились в каменном дворике, прошли по увитой розами аллее и вышли на миленькую улицу. Светило утреннее солнце, но воздух оказался холоднее, чем я ожидала.

— Какое сегодня число? — спросила я, казалось, с исчезновения мамы прошел миллион лет.

— Тридцатое октября.