Дом Империал

— Как ты себя чувствуешь? — он меня обезоружил, я даже дар речи потеряла. Его действительно заботило мое состояние? Задавал ли мне кто-нибудь этот вопрос до него вообще?

— Немного устала, честно говоря. — Только теперь это заметила. Я чувствовала постоянное давление. До этого, довольно неплохо, удавалось его не замечать, но теперь силы подходили к концу.

Он кивнул:

— Ладно, пора нам возвращаться. Попрощайся с крутышкой, завтра еще увидитесь.

Я склонила голову:

— Крутышка?

Она испепеляюще зыркнула на Дэниела:

— Я наткнулась на ветку, когда меня скинули на первый уровень каскадов. И осталась жива. С тех пор он и называет меня крутышкой.

Машинально я схватила ее за руку. Не знаю, почему я это сделала, ведь сама людей не трогала обычно, да и привыкла, что ко мне никто не прикасался. Наверное, очередное последствие смерти.

— Ты была в Каскадах?

Она кивнула:

— Ну да. Лаус пытался меня убить, бла-бла — это нас с тобой объединяет. Я выкарабкалась только благодаря Лексену и Дэниелу. Втроем мы спустились до последнего уровня — искупления.

Я тряхнула головой:

— Честно говоря, это место до чертиков меня пугает. Никогда ничего подобного не видела. Сложно даже представить, что я туда попаду.

— Будем надеяться, тебе и не придется с ними знакомиться ближе, — неспешно отозвался Лексен, — ну, а если что, мы с Дэниелом поможем тебе. Мы, ведь, команда.

— Мы тоже, — отозвался Чейз. Ксандер тоже уверенно кивнул.

Сердце защемило. С трудом удержалась, чтобы не разрыдаться как маленькая. Куда я попала? Что это за мир такой вообще?

Негромкий рык со стороны Дэниела отвлек от нахлынувшей бури эмоций, я подняла глаза. На лице суровое выражение, глаза горят. Я удивленно подняла бровь — наконец-то появилась возможность воспользоваться этим прекрасным навыком. Не зря, ведь, уже пару лет работала над ним.

— Ты никогда не окажешься в Каскадах Правосудия, — голос под стать лицу, — ты будешь жить столько же, сколько и я, тебе не стоит опасаться смерти. Не говоря уже о том, что я — оверлорд и управляю этой землей, поэтому не допущу, чтобы ты и секунды там страдала.

Вот, видимо, и ответ на мой немой вопрос о том, сколько мне отпущено. Слезы опять устремились наружу, к горлу подкатил ком эмоций. Только благодаря годам самоконтроля, мне удалось сдержаться.

Еще труднее было удержаться и не прикоснуться к нему. Что-то происходило в груди каждый раз, когда я смотрела на него. Связь наших душ крепла. В общем, что бы там ни было, держать себя в руках становилось с каждым разом сложнее.

Но я должна. Потому что стоит мне ослабить тиски и прикоснуться к нему, я тут же попаду в зависимость. А последнее чего мне надо — стать одержимой парнем, который со мной только из-за необходимости связать наши души и жизненные силы, чтобы спасти меня.

Он отличный парень, и однажды станет прекрасным партнером для женщины дома Империал. А мне стоит довольствоваться дружбой, установившейся между нами.

Так что я постаралась изобразить улыбку и сказала:

— Спасибо. Спасибо тебе. Ты спас меня.

Ксандер вмешался:

— Так что случилось с тобой и Калли? Почему вы оказались связаны? — голос у него был роскошный и тягучий.

Дэниел начал с того, как нашел меня в Новом Орлеане, рассказал об исчезновении мамы, атаке Лауса, описал подробности моей смерти, и закончил тем, как мы оказались связаны.

Я постаралась не слушать его, пережила уже раз, хватит. Вместо этого принялась с упоением разглядывать территорию, сектор, или как там они это называют, дома Роял. Я начала сходить с ума по пляжам, когда мы три месяца жили в Лос-Анджелесе. Мне было лет пять. Мама водила меня на тренировку через пляж, и я все время смотрела на воду. Через какое-то время она поняла, что если не держать меня за руку все время, я обязательно уйду к воде и усядусь на песок.

Игра света на воде завораживала, меня всегда поражало то, как мощные волны накатываются одна на другую, и в то же время море может быть таким спокойным. Иногда казалось, что моя душа рождена в океане. То внутри меня полный штиль, никаких эмоций, то поднимается неумолимая буря, грозящая разрушить всех и вся.

Сейчас внутренняя буря как раз набирала мощь. Все началось там, в Новом Орлеане, где чертова музыка начала процесс пробуждения. Ну, а вишенкой на торте стал Дэниел. Когда его самодовольная рожа появилась в нашей квартирке, дремавшие чувства и эмоции запросились наружу. А потом он спас мне жизнь. Теперь мой океан неистово бушевал, требовал свободы, хотел направить свои воды к этому мужчине.

Черт, знай свое место.

— Калли?

Я встряхнула головой и вновь обратила внимание на ребят. Они уставились на меня. Кажется, я что-то важное пропустила. Ну ладно, пусть считают меня придурошной, если хотят. Я пожала плечами:

— Я малость отключилась. О чем мы?

Дэниел мгновенно оказался рядом и, не успела я и пискнуть или запротестовать, обвил меня рукой. Ноги тут же подкосились, будто и так держали до последнего.