Дом колдовства

— Не расстраивайтесь,— горько вздохнул я.— Я вас не отыскал. Это Слессор приказал Пете запереть меня здесь.

— А?! — она посмотрела на меня с неприязнью, но потом лицо ее смягчилось.

— Все произошло по моей вине, не так ли? Мне нужно было удрать в первый же день, когда Оги пришел с брошкой. Тогда бы ничего не случилось.

— Возможно, случилось бы что-нибудь похуже, кто знает. А как вы попали сюда?

Я сел на край кровати и закурил.

— Как только вы ушли, я позвонила Джонатану, но его не было дома. Я звонила несколько раз, но все безуспешно. И собиралась уже ложиться спать, когда зазвонил телефон. Естественно, я подумала, что это звонит он. Но это был Слессор. Он сказал, что человек, на которого он работает, изменил намерения, так что мне не о чем теперь беспокоиться. Он хотел только договориться со мной и предложил поменять эти ужасные фотографии на драгоценности, которые мне принес Оги. Если я согласна, он пошлет Пете с фотографиями, а я отдам ему драгоценности. Я сказала, что не желаю ничего лучшего. Но как только он положил трубку, я стала звонить сначала вам, а потом Джонатану. Но ни вас, ни Джонатана не было. Я не знала, что делать. Мне хотелось верить Слессору, потому что это означало бы конец моего кошмара.

Она улыбнулась жалкой улыбкой.

— И четверть часа спустя эта глупая Синди открыла дверь. Вошел Пете и, следом, Оги. Они не стали терять времени! Пете схватил меня за горло, чтобы помешать кричать, а Оги побросал мои вещи в чемодан. Потом они буквально запихнули меня в мой плащ и затащили в машину.

— А что сказал вам Слессор, когда вас привели к нему в кабинет?

— Его даже там не было. Они заставили меня войти в дом через черный ход, провели через пустой кабинет и бросили сюда.

— А драгоценности? Они унесли их с собой, когда уходили?

— Нет,— коротко ответила она.— Но теперь вы расскажите, как вы попали сюда.

Я поведал ей свою нехитрую историю. Мой рассказ был недолог, так как происшествия, о которых я сообщил, произошли с молниеносной быстротой. Бойд верхом на белой лошади устремился на врага и в рекордно короткий срок оказался под замком,

— Значит, Джонатан теперь думает, что я провожу ночь у изголовья больной подруги! — простонала Синди.— Отлично! Он даже не станет беспокоиться до завтрашнего вечера! У них в распоряжении восемнадцать часов для того, чтобы сделать что угодно со мной и с вами.

— Я знаю,— скрежетал я зубами,— но мы абсолютно ничего не сможем поделать. Мы не сможем выйти, пока они не откроют снаружи эту бронированную дверь.

— Что же нам предпринять, Дэнни? — прошептала она.

— Я полагаю, надо поспать,— проворчал я.— Вы можете предложить что-нибудь другое?

Она выпрямилась, зажмурив глаза и сжав губы.

— И где же вы собираетесь спать, Дэнни Бойд?

— Там есть диван и кушетка.

Она внимательно посмотрела на меня, потом ее лицо понемногу прояснилось.

— Простите, мне показалось на мгновение, что у вас нехорошие мысли: ведь мы заперты вдвоем.

— У вас необыкновенно изощренное воображение, Синди,— восхищенно воскликнул я.— Вы в состояний думать о разных сексуальных штучках, в то время как я порчу себе кровь и ломаю голову над тем, как бы выйти отсюда живым! Из этой проклятой тюрьмы!

Темные глаза на мгновение блеснули.

— Почему бы вам не портить кровь подальше от меня?—сухо проговорила она.— Тогда я тоже, может быть, могла бы заснуть!

На Синди были те же зеленые брюки, которые я видел на ней, когда приходил в последний раз. Разорванная блузка была заменена орлоновым свитером.

— На вашем месте,— посоветовал я ей,—я бы не стал раздеваться. Бог знает, когда в этом доме подают первый завтрак!

— Я так и сделаю.

Она растянулась на кровати, громко зевнула, потом повернулась на бок, предоставив мне возможность полюбоваться на ее спину.

— Спокойной ночи, мистер Бойд.

— Конечно,— проворчал я и пошел в гостиную.

Мои часы показывали начало третьего. Несколько минут я смотрел на фреску и размышлял! были бы у меня шансы поймать одну из чаек, если бы я бросился в это синее, освещенное солнцем море. После того как меня заставили позвонить Джонатану Лорду, Слессор сказал, что это позволит им подержать меня в леднике некоторое время, чтобы принять на мой счет какое-то решение. Я подумал, что он грязный лгун, потому что им нужна Синди Бикерс, а я был ненужной деталью, которую при первой возможности лучше уничтожить. Поэтому их больше бы устроила темнота, чем ясный день. Значит, если я не ошибаюсь, все, что я должен сейчас потерять,—это сон.