Дом колдуньи. Язык творческого бессознательного

В небольшом университетском городке Нанси, близ Парижа, сельский врач Амвросий Август Льебо (1823-1904) применял пря­мое словесное внушение для лечения больных, а профессор из уни­верситета Нанси Ипполит Бернгейм (1840-1919) был твердо убеж­ден в том, что все проявления гипноза сводятся только к внушению. Он признается главой нансийской школы, а «столько раз проклятая наука о внушении» (по выражению Льебо) усилиями Бернгейма получает права гражданства. Девизом нансийцев стала фраза: «Гипноза нет, есть только внушение».

Одновременно в Париже в стенах Сальпетриерской психиатриче­ской больницы формируется сальпетриерская школа. Ее возглавил метр неврологии того времени, член Французской Академии наук Жан Мартен Шарко (1825-1893). Шарко выдвигал на передний план физические воздействия, а внушению отводил второстепенную роль, считал применение гипноза в клинической практике вредным и делал поспешный вывод о том, что люди, расположенные к гипнозу, стра­дают болезненными отклонениями нервной системы.

В конце XIX в. изучение гипноза и внушения в медицинских кругах приобретает все более научный характер, хотя филологи по-прежнему отстранены от решения задач такого плана. Тем не менее, представителям медицины с неизбежностью приходится признавать очевидные факты взаимозависимости языка и суггестии.

Неонансийская школа. Глава — аптекарь Эмиль Куэ (1857-1926) — решающее значение во внушении придавал воображению: «Нет внушения, есть только самовнушение». В начале 900-х годов в Нанси открылась клиника, в которой больные обучались приемам целебного самовнушения. Куэ называл своих больных учениками. Прежде всего «ученики» должны были поверить в возможность са­мовнушения. Для этого предлагалось внушить себе: «Я падаю впе­ред» или «Я падаю назад»; скрестив пальцы рук, внушать себе, что невозможно их разъединить и пр. Убедившись в том, что он овла­дел приемами самовоздействия, «ученик» с закрытыми глазами ше­потом внушал себе избавление от беспокоящих явлений. Это вну­шение он повторял по нескольку раз в день — перед сном и тотчас после пробуждения, а также в других ситуациях. И хотя В. М. Бехтерев на четверть века опередил Куэ в лечении самовнушением (аутотренингом), он с большим интере­сом отнесся к самому Куэ и его методу и писал в статье «Самовнушение и куэизм как исцеляющий фактор»: «Нет надобно­сти говорить, что популярности своей Куэ обязан и своей обаятель­ной личности, и своему бескорыстию, и всей той атмосфере, кото­рая постепенно создавалась вокруг его имени, благодаря успешным результатам его лечения, состоящего столько же в самовнушении, сколько в массовом внушении во время самой его беседы, и во вре­мя его демонстраций, и во время последнего общего терапевтиче­ского внушения... Успех Куэ есть успех убежденного проповедника, и надо быть Куэ, чтобы достигать подобных же результатов».

В России изучение внушения и гипноза имеет свою историю.

Так, А. А. Токарский (1859-1901) в работе «Гипнотизм и вну­шение» (1888 год) писал: «Я не хочу этим приравнивать явления внушения к простым рефлекторным актам низших мозговых цен­тров. Принимая ясно выраженный характер рефлексов, явления эти остаются, тем не менее, психологическими, так как в цепи разви­вающихся явлений находится также идея. Это условие резко отли­чает простой рефлекс от акта внушенного, хотя последний по неиз­бежности своего развития и не отличается от первого». По мнению А. А. Токарского, в гипнозе происходит расстройство ассоциации. Это лишает человека возможности правильного, адекватного вос­приятия действительности: оно становится ложным, галлюцина­торным, в результате чего кора головного мозга перестает сдержи­вать низшие (подкорковые) мозговые образования.

Профессор Харьковского университета В. Я. Данилевский (1852-1939) связывает гипноз не только с рефлекторными механиз­мами, но и с эмоциональным состоянием: гипнотизация человека, по его мнению, сводится к принуждению, сосредоточению внима­ния и угнетению воли.

В. М. Бехтерев по праву считается основоположником отечест­венной психотерапии. С 1890 года он разрабатывает систему само­внушения, которую особенно охотно применяет в лечении больных алкоголизмом. Больной должен был многократно перед сном и после пробуждения произносить вполголоса: «Я дал себе зарок не только не пить, но и не думать о вине; теперь я совершенно освободился от па­губного соблазна и о нем вовсе не думаю». В. М. Бехтерев заложил Фундамент исследования социально-психологического значения внушения. В 1897 г. он выступил в Военно-медицинской академии с речью «Внушение и его роль в общественной жизни», где впервые проанализировал роль внушения в межличностных отношениях и в происхождении психических эпидемий, обосновал принципы и пре­имущества коллективной гипнопсихотерапии и показал, что внушае­мость личности в коллективе повышается.