Дом колдуньи. Язык творческого бессознательного

альности событий для человека — тогда отмечается дереализация или деперсонализация;

2) тесно связано с чувственной информацией, которая воздействует «здесь и сейчас»; перерабатывает сигналы, получаемые человеком непосредственно от своего собственного тела — в подавляющем большинстве не осознаваемые;

3) с правым полушарием теснее связано непроизвольное запоминание;

4) тесная связь отрицательных эмоций с правым полушарием объясняется тем, что неприятные ситуации связаны с опасностью, последняя требует быстрого и точного реагирования. Таким образом, способствуя обострению внимания, отрицательные эмоции повышают скорость реакций и тем улучшают оперативный прогноз;

5) правое полушарие теснее связано с порождением целей, а цель предполагает личную эмоциональную значимость некоего со­бытия для человека. Особо тесно правое полушарие связано с эмо­циональными подсознательными процессами;

6) правое полушарие «более искренне» и на левой половине ли­ца выражается в большей мере «истинное чувство», тогда как на правой мимика в большей мере произвольно корректируется;

7) правостороннее мышление не чувствительно к противоречиям. Действительность сама по себе не знает логических противоречий, они возникают лишь как результат взаимодействия с ней человека;

8) правосторонний язык адекватен особым формам человече­ской практики, где он обладает большей выразительностью, чем левосторонний. Образный язык, свойственный переработке правого полушария, в большей степени общий для всех народов.

От слова-номинации — к номинации-тексту — вот путь созда­ния мифа. Правополушарная ориентация проявляется здесь, прежде всего, на уровне смысла, неотделимого от формы. «Весь процесс творческой символизации уже заключен в средствах изобразитель­ности, присущих самому языку...

Создание словесной метафоры (символа, т. е. соединения двух предметов в одном) есть цель творческого процесса; но как только достигается эта цель средствами изобразительности и символ соз­дан, мы стоим на границе между поэтическим творчеством и твор­чеством  мифическим;  независимость нового  образа   „а“   (совершенной метафоры) от образов, его породивших („в“, „с“, где „а“ получается или от перенесения „в“ в „с“, или обратно: „с“ в „в“), выражается в том, что творчество наделяет его онтологическим бытием, независимо от нашего сознания; весь процесс обращается: цель (метафора-символ), получившая бытие, превращается в реаль­ную действующую причину (причина из творчества: символ стано­вится воплощением; он оживает и действует самостоятельно: белый рог месяца становится белым рогом мифического существа: символ становится мифом; месяц есть теперь внешний образ тайно скрыто­го от нас небесного быка или козла: мы видим рог этого мифиче­ского животного, самого же его не видим. Всякий процесс художе­ственного творчества в этом смысле мифологичен».

Рассматривая проблему суггестии в искусстве, А. Б. Добрович утверждает, что «суггестивное воздействие художественного произ­ведения — это в первую очередь воздействие на нашу установку... Так установка ...начинает претендовать на роль режиссера тех фильмов, которые, по выражению Феллини, мы видим „на внут­ренней поверхности своих век“».

Объясняя появление мифов, А. М. Кондратов и К. К. Шилий опираются на информационную теорию эмоций известного психолога П. В. Симонова, согласно которой эмоция возни­кает при недостатке информации для удовлетворения потребностей. Эмоция как бы компенсирует этот недостаток, побуждая животное и человека к действию, к поиску той самой информации, которой ему недостает. Жизнь в ожидании неизвестных бед может привести к разрушению психики, стрессам, нервным срывам. К счастью, при­рода наградила человека своеобразным защитным механизмом. Это качество — потребность в объяснении словом, способность к мифотворчеству. При этом мифы общества в целом (эгрегора) и миф каждой отдельной личности одинаково важны, нуждаются в осознании и своевременной вербализации.

Определяя миф как объективную, реальную, образную, симво­личную вербальную сущность, эмоционально «проживаемую» и творчески закрепленную в тексте, философы, поэты, этнографы, лингвисты уже обнаружили метод вербальной мифологизации и, более того, продемонстрировали его универсальность в общности своих подходов. Нам осталось только обозначить данную общность означенных в качестве особого метода ВМ — Сотворения Мифов и отметить, что он представляет собой не только интегративный диалектический метод познания и описания действительности, но и идеальную модель коммуникативного взаимодействия лично­сти с другими личностями и обществом.

Итак, мифологическая тропа колдунов привела нас прямо к по­рогу таинственного «дома колдуньи». Осталось только подобрать подходящий ключ и открыть древнюю дверь нашего подсознания...

Глава 3. Ключ отворяющий (язык в зеркале суггестии)