Дом колдуньи. Язык творческого бессознательного

Интересно, что культурологи, этнографы, философы по-своему мифологизируют фонологический уровень языка. Так, культуролог Г. Гачев предлагает вдуматься глубже в тот факт, „что звуки язы­ка — на выдохе лишь произноситься могут. На вдохе получиться могут лишь „А“ (вбирание, вхождение открытого пространства в нас) и „И“ — втекание дали в нашу щель. Но „О“, „У“ суть звуки глубины, которую мы собой производим, вносим в бытие, даруем; Е“ — перед, лицо, личность; „Ы“ — выдох, выход на мир, испус­кание духа, отверзание, распад „я“, его растекание в мировой Океан.

Если бы звуки языка произносить на вдохе, тогда они были бы произведениями бытия в нас, нами, и носили бы его прямой свет, истину и идеи, мысли в себе. Но звуки и слова образуются, имея источником пещеру нашего тела, его очаг — огонь, сердце; очевидный и непосредственный импульс они имеют в нашем „я“, суть наш выпад в бытие наугад, в свет — исходя из теней. Язык — не вклад

Космоса в нас, а наш вклад в Космос: ему мы предварительно соз­даем модель в черном ящике рта и через мотор языка, сей двигатель там внутреннего сгорания („бьется в тесной печурке огонь“), — ис­пускаем волны, тревожа мир.

Вот почему такое бытийственно-онтологическое значение при­дается в Ведах и Упанишадах звучанию песнопения: „вач“, „рич“, „удгитха“ — ибо это наш, от людей, вклад в Космос, сотворение новой стихии, отличной от присутствующих уже в природе четы­рех, — и она должна входить в мир и укладываться в нем соразмер­но с остальными. И „Брахман“ есть и высшая духовная сущность, и молитва, и жрец, ее творящий. Словесная молитва есть метеор, яд­ро, что взвивается в космос, чтоб, например, по утрам выводить Солнце на небо; и культ создает плазму, в которой могут жить и питаться боги». Здесь и Личность, и Язык, и Космос в метафорическом гносеологическом прочтении...

Говоря выше о номинации, мы уже приблизились к обозначе­нию Адамовой тайны слов — загадки наименований: «Явление об­нажения фонетической стороны слова также очень часто сопровож­дается эмоциональным переживанием звуков, на которых сосредо­точено внимание. Джемс так описывает это явление: „Нередко, дол­го глядя на отдельное печатное слово и повторяя его про себя, мы замечаем, что это слово приняло совершенно несвойственный ему характер. Пусть читатель попробует наблюдать это явление на лю­бом слове страницы. Он скоро станет удивляться тому, как он мог всю жизнь употреблять какое-то слово в таком-то значении... Взглянув на него с новой точки зрения, мы обнаружили в нем чисто фонетическую сторону. Раньше мы никогда не направляли на нее исключительного внимания, слово воспринималось нами сразу об­леченным в свой смысл, а затем мы мгновенно переходили к друго­му слову фразы. Короче говоря, слово воспринималось нами в свя­зи с группами ассоциаций, и в таком виде оно являлось для нас не простым комплексом звуков. Явление 'обнажения' слова очень рас­пространено и, вероятно, каждый наблюдал его на самом деле“».

Обобщая сказанное выше, отметим, что наше исследование бу­дет направлено на измерение следующих фоносемантических пара­метров при помощи специальной компьютерной программы «Diatone», разработанной в лаборатории суггестивной лингвистики и социально-психологической терапии «Ведиум»:

1) отклонение частотности употребления тех или иных звуков от нормальной частотности. По мнению автора методики измерения фонетического значения А. П. Журавлева, «в системе анализа т исходный момент — сравнение количества различных звуков в кете с нормой — играет очень важную роль», так как «звуки встречаются в обычной речи с определенной частотностью. Носитель языка... интуитивно правильно представляет себе эти нормаль­ные частотности звуков и букв, и читатель заранее  „ожидает“ встретить в стихотворении каждый звук нормальное число раз. Ес­ли доля каких-либо звуков в тексте находится в пределах нормы, то эти звуки не несут специальной смысловой и экспрессивной нагруз­ки их символика остается скрытой. Заметное отклонение количест­ва звуков от нормы резко повышает их информативность, соответ­ствующая символика как бы вспыхивает в сознании (подсознании) читателя, окрашивая фонетическое значение всего текста. Напри­мер, если в стихотворении нагнетаются звуки, средние оценки кото­рых по шкале „светлый-темный“ соответствуют признакам „очень светлый“, „светлый“, то эти признаки и будут характеризовать со­держательность фонетической формы текста в целом. Эффект уси­лится, если в то же время „темных“ звуков в тексте будет заметно меньше нормы»;

2) фонетическое значение суггестивных текстов и заголовков текстов в случае анализа личных мифов;

3) звуко-цветовые соответствия;

4) звуковые повторы  (повторы  слогов),  превышающие  нор­мальную частотность употребления;

5) процентное соотношение количества высоких и низких звуков.

2. Просодический

уровень.