Дом, который построил Майк

Я те грю, Михо, инагда Зелки маи дажы двигатсо ни магли, застрифали на пирикатох, стока мы рыбо брали на нирезти. Она жо дура, ни то, што мы с табою, прёт и прёт. Инагда, я те грю, гору йо вылажым, бинзинам сальйём, и запалим. А чо, ни брать жи йё с цабой? Икру толька и берём, йё столька, што Магадан вес мошна пракармить. А чо! Любишь кататьсо - люби и катайсо! И катайсо ф Бабруйске! Мы, кстате, ф Бабруйск фсех уебанов пасылаим. Пачиму, ни знайу.

Адин рас инспиктара с минтами понайёхало. Дафай какую та тилегу сачинять. Мы им штуку грина дало на всех, так они сами, придстафь, яму выкопало, рыбу туда сгрудили и закапали. Словна и не была. Грят, фсё далшно быть, бляхо-мухо, икалагичиски чиста.

Пётр смеётся, словно центы по полу посыпает.

Давай снова истории из жизни расказывать. Без перевода и работы над ошибками это звучало так.

История ис таво разряда, кагда первым апридиляющим фактарам материи ивляицца время а патом ужэ прастранцтва. Хатя ф принципи, можна фпасть и в ниумесную племику па прынцыпиальнаму вапросу паследаватильнасти. Ага, такая вот, филасофская, типо увиртюра, нах!

Карочи время идйот, и те, каво мы знале раньшэ, - миняюцца. В некатарых случаях миняюцца да мистичискай ниузнаваимасти, словна чилавека этава, сиводнишнива ты и ни знал вофсе.

Званит как-та мне в васкрисенье древний знакомиц. Учились фмести в пэтэушки. Да, ыщо званит, с такой падйопкай: ты, мол, гат, сам ни званишь, сцуко! Ну, блйа, - как дила и прочее хуйо-майо ...

- Давай забьйом, ниибацца, стрелу! Патилежым за жысть!

А этат упырь, какой-та, беспесды, афтаритетный рукавадитиль аднаво ис гасударсвинных абъединений.

Значит дабазарились, хде будит праисхадить фстреча на высшэм уравни со фсякими перетйорками и разъясниками па мативам индивидуальнава креатиффа паследних лет с каждай ис старон.

Фстричаимсо.

Начинаим за то, за эта ...

Панятно, што патдайом па части никислава алкагольнава участия. И пастипенна йа, прасикаю, што маи шутки и йумар-сатиру он васпринимаит, и аднаврименна, врубаюсь, што иво пантова-амбициозная патетика мне ни панятна ни па мативации, ни па ваздействию, паскоку ни фсвавляит и фсйо тут, тока атталкиваит дэцл. Темы раскраваюцца разнаабразные. Ат иво доблиснава сэксуальнава опыта, вроди таво, што он такой Боливар-заваиватиль, шопестедтс! Вплоть до ахуеть какова влияния на высшем гасударствинно-прамышлинном уравни са спецслужбаме вмести. Даходит, блять, до таво, што, как прикладной пример, фсплываит лехкая, но нирадужная для миня па сути, вазможнасть маиво скарейшыва немативираваннава ареста и бизбалезниннай пасатки на плюс-минус бисканечнасть лет на кичман, с помашью иво корешоф-кэгэбистаф ис местнава гестапо.

Гаварю: а за што миня?

- Пасадим, не ссцы! И ниибйот! - играючи атвичаит он.

Заебись, думайу фстретились! Проста ибануцца!

Ну, у миня тут жэ чо-то настраение падупало. Хуй иво знаит из-за чиво? ;-)

Мысли а вечнам палезли ф голаву: што йа сделал для хип-хопа и прочая канитель - сын, дом, дерево ... Да, нах, а ничиво па сущиству ни сделано: ни ащущения родины посли таких садиржатильных бисед, ни флага ...

Карочи, на павестки дня, - адна хуйня! "Биспрасветна, - йа безнадйожэн!" Мне ажно паплахела ...

Но тут, вмешиваецца апслужывающий пирсанал - пара платить и пакидать насижынное место. Атдали башли и сдрыснули ис салуна.

Песдуем па домам. И тут, нах, он имеит неудиржымае жылание паситить дабл, штобы атлить. Спрашываю: а ф завидении ты этава сделать ни мок? В атвет - нивнятнае бормотание, слюни, попытки абнимацца и прочий, блять, публичный ахтунг!

Карочи, хуярим па пути ф платный сартир.

Ну, йа чопорна и па-английски атлил, аккуратна так, не апсыкая ни аднаво пальца. Затем элегантно пачисал жеппу и аристакратицки вымыл руки. Стаю, сушу клешни.

Вдрух, ка мне патходит тйотка, заслужэнный работник сартирнай отрасли, и начинаит фтирать: маладой чилавек, а эта ваш друк там ф кабинки?

Я ужэ внутринне напрягсо. Атвичаю: а што, сопцтвенно случилась?

А вы падайдите!

Па пути мне адин пастаялиц завидения брасаит реплику: "это песдетс!"

Патхажу к кабинкам. В адной ис них ниплотна закрыта дверь, черис каторую фсе свидетили и втыкале.

Сунул свайо жало туда, - йоптвайюнахуй!

"Дружбан" в дичайшэм угаре миталсо между чытырйох стен, ф танцэ робата-монаха ис южнава шаолиня. Вриминаме он был пахож на Ивана Васильевича в лифти с невминяемыме и нихуйа нивидищими глазаме! При этам, он нинавясчива, так эта между делам, наступал в унитас, окрашивая сваю светлую обуфь в желто-каричневую палитру.

Аткрываю врата:

- Алйо папаша, газон ни памни!

Тут он на весь астафшыйсо пьяный слух паварачиваиццо, и, яебу, - маиму фзору прицтавляицца весь маштаб бецтвия! У ниво штаны в паложынных местах паминяли цвет на характерный аттенак для такова порятка случаефф!

- Йобаныврот! Эта што за цырк-шапито! Ты, бля, кавбой хаггис, сафсем двинул сани! Ни успел? Бу-го-га! Играл, но ни выиграл?! А как ты смок исчо и майку апделать?! Ты бы, сцуконах, ужо ни стиснялсо, рас такая пьянка! Пакуражилсо бы ф полный рост - ужэ бы и ф штаны насрал! Нуахуле! Ага!