Дом лжи

– Темное пятно на карте – зона покрытия телефонной вышки, – говорит Энди в свой телефон, пока они с Джейн возвращаются в участок. – Это примерно два квартала, включая Дамен. Проверь все коммерческие заведения, какие там есть; обрати внимание, открыты ли они в восемь вечера. Если да, то узнай, не бывал ли там наш преступник около восьми каждого вечера, с понедельника по пятницу, не посылал ли оттуда эсэмэски. Когда человек заходит в ресторан или в магазин каждый день, да еще в одно и то же время, его наверняка запомнит кто-то из персонала. Или – да, хорошая мысль – возможно, он сам там работает. Так что узнай заодно имена работников. И спроси у них записи с камер наблюдения. Но скорее, – продолжает он, – этот кто-то писал из дома, так что выясни адреса всех собственных или многоквартирных домов, а также кондоминиумов этого района, где проживают семьи с детьми и одинокие люди. Затем сверь со списками собственников жилья из налоговой и найди их контакты. В этом районе наверняка много тех, кто снимает жилье, так что контактов собственников тоже должно быть немало.

Они проходят через здание участка в оперативную комнату. Джейн входит и оглядывается. На стенах повсюду крупные фото, запечатлевшие Лорен в смерти; рядом, на пробковых дощечках, развешаны увеличенные снимки распечаток эсэмэс-сообщений с ее телефона – единственные пока источники информации; здесь же веревка, на которой повесили Лорен, и сам розовый телефон – эксперты вернули его после снятия отпечатков, и кто-то поставил его заряжаться.

Джейн подходит к одной из эсэмэсок, распечатанных так крупно, что она скорее похожа на постер, и читает:

Надо же. У парня с таким христианским именем такие темные мысли…

– Саймон Питер Добиас, – шепчет она.

Но Энди прав. Зачем Саймону посылать любовные записочки Лорен? Саймон презирал Лорен, винил ее в смерти своей матери. Да он к ней близко не подошел бы. А если он и впрямь так дьявольски умен, как выразился Энди, – ей это выражение напоминает что-то из романов Агаты Кристи, – так вот, если Саймон так дьявольски умен, что станет изображать недвусмысленный мужской интерес к Лорен, просто чтобы подобраться к ней поближе и навредить ей, то клюнула бы на это сама Лорен? Она-то знает, что сотворила с семьей Добиасов. И никогда в жизни не поверила бы, что Саймон может испытывать к ней романтический интерес…

Бессмысленно как-то все. Что-то тут не так.

– Так, Тимпон займется Викер-парком, – говорит Энди, закончив разговор. – Ага, религиозное имечко! Религиозное, как у нашего Саймона Питера, да?

– Слушай, а ведь ты прав, Энди, – говорит Джейн. – Это не работает. Саймон, может, и стоит за всем этим, но черта с два он переписывался с Лорен.

– Значит, Лорен писала это кому-то другому. Может быть, даже владельцу титанового триммера.

– И религиозного имени, – добавляет Джейн.

Звонит телефон. Энди хлопает себя по карманам. Джейн вытаскивает свой аппарат – тот молчит.

– Черт меня подери, – говорит Энди.

Джейн смотрит на него, а он показывает пальцем на телефон. Розовый.

Который как раз звонит.

Джейн делает к телефону шаг, с любопытством оглядывается на Энди. Тот кивает и машет ей рукой – валяй, мол, давай.

Джейн берет телефон, нажимает на кнопку и говорит:

– Алло?

– Здравствуйте, кто это? – Голос мужской.

– А это кто, здравствуйте? – отвечает Джейн.

Пауза.

– Вы… Лорен?

Джейн смотрит на Энди, который стоит так близко, что слышит каждое слово.

– Он первый, – шепчет Энди.

– Пожалуйста, скажите мне, кто звонит?

Человек на том конце откашливается.

– Это сержант Дон Черонис, полиция Чикаго. Я говорю с Лорен?

– Нет. Это сержант Бёрк, полиция Грейс-Виллидж.

– Серьезно? – переспрашивает он. – Мы тут расследуем подозрительную смерть…

Джейн смотрит на Энди. Тот явно изумлен.

– Какое совпадение, – говорит она. – Мы тоже.

86. Джейн

Сержант Дон Черонис из полицейского отделения четырнадцатого округа Чикаго, седой кудрявый мужчина с узким морщинистым лицом, открывает Джейн и Энди дверь, едва те нажимают на кнопку звонка.

– Тело пора вывозить, – говорит он, пожимая им руки по очереди, – но я уговорил их сначала дождаться вас.

– Ценю ваш поступок, Дон. Большое спасибо.

В нос Джейн ударяет сильный запах разложения. По словам Черониса, медицинская экспертиза и косвенные улики указывают, что смерть наступила двое суток назад, то есть тридцать первого октября, вечером.

Жестом он приглашает их в комнату и говорит:

– Слева от вас, поздоровайтесь, – Кристиан Ньюсом.

Джейн останавливается и осматривает картину с расстояния. На кофейном столике бутылка бурбона «Бэзил Хайден», крышка лежит рядом. На диване, бледный и недвижимый, сидит Кристиан Ньюсом, запрокинутая голова покоится на диванной подушке, открытые глаза устремлены в потолок; хорошо видно белое длинное горло с красной точкой пулевого отверстия под подбородком. Рядом на диване лежит опрокинутый пузырек; из него просыпались пилюли, несколько штук упали на пол. На пузырьке нет ни названия, ни этикетки.

За спиной убитого на стене большая клякса из мозгов и крови.