Дом мой или шанс №2. Книга 1 (СИ)

   Минут через двадцать, все кто должен был пройти с нами был проверен, и присоеденился к нашей группе, а остальные патрульные спустились вниз, кроме четверых, видно самых преданных службе, оставшихся стеречь вход.

   И тогда, подошедший к нам Приторий, тихо, но так что все его прекрасно расслышали, сказал:

   - А сейчас, все слушать мои команды! у нас не больше тридцадти секунд! Так что если кто-то не успеет, я буду вынужден откоректировать его память! то что сейчас происходит, очень серьезно! Я думаю всем, все понятно!?

   И после этих слов, подойдя, шагов на десять к тем самым броне плитам, поднял вверх к потолку руку с жезлом.

   Несколько секунд ни чего не происходило, но вот, где-то там, наверху, раздался громкий, металический лязг, после чего, здоровенный такой, кусок потолка, с тихим гулом, стал опускаться, подобно некоему, выдвижному пандусу. И плавно уперевшись одним концом в пол, прямо у ног Притория, этот пандус, а точнее железная лестница в небо,, дрогнув замерла. И тут шеф отдела, громко рявкнул:

   - Все на верх! Быстро!

   Надо сказать, что когда Приторий еще только направил свой голубой жезл, в потолок, я сразу понял, что дальше произойдет. Поэтому, не теряя драгоценных секунд, подав личный пример, застывшим в оцепенении ребятам, рванул, таща попрежнему за собой, свою Сьюзи, к этой махине.

   От туда, сверху лил яркий, красноватый свет, и быстро шагая, по обклееным, ковровым покрытием ступенькам, я ощущал некое, странное волнение, буд-то мы все, сейчас входили, не в закрытый уровень, а в какую-то запретную для простых смертных область пространства, словно в само небо. А когда поднявшись на верх, я вступил в огромный, выдержанный в старинном стиле, не то хол, не то зал, на сердце стало как-то сразу, тепло и уютно.

   Мы успели. Когда последний из наших парней, почти на руках, затащил на верх, растерявшуюся от волнения светловолосую девушку, под нами что-то вздрогнуло, и ступени подъемник поползли вверх, закрывая проход, толстенным, чуть не в треть метра, броневым листом.

   Повинуясь жестам Притория, мы последовав за ним, по длинным, великолепно оформленным коридорам, поднялись этажей на пять, по совершенно обычным, привычным здесь в доме лестницам, после чего, через большую арку, вышли под открытое небо.

   И вот когда мы ступили, на огромную, опоясывающую, здоровенный, серебристый купол, кольцеобразную терассу, я прямо скажем опешил.

   Здесь было так красиво, и уютно, что мне показалось, весь наш, нижний парк, является жалким подобием, неудачной копией, этого прекрасного мирка.

   Каждый квадратный метр, этой терассы, которая была шириной примерно, метров в семьдесят, был настоящим произведением искуства. Сразу было видно, что здесь работали самые талантливые художники, и самые одаренные дизайнеры. Я право скажем, никогда, ни в той, ни в этой своей жизни, не видел такой красоты.

   Здесь было настоящее царство всевозможных, невиданных растений, и великолепных, удивительных цветов. Кругом, среди белых дорожек, виднелись плетеные из зеленых лиан беседки, укрытые в тени раскидистых ветвей резные лавочки, маленькие фонтанчики, с кристально чистой водой, гигантские, разноцветные клумбы, и залитые солнцем лужайки. Я успел рассмотреть тогда совсем не много, но уже одно это, внушало мне такую радость, и предавала моим мыслям такой позитив, что как-то сразу, забылись все прошлые невзгоды, весь тот грязный, наполненный предательством и ложью мир, где из-за какой-то нелепой, ужасной ошибки, создателей этого райского уголка, нам пришлось так долго мучаться.

   И хотя, я естественно, совершенно не знал здешних обитателей, все же сердце мне подсказывало, это другой мир, и здесь живут совсем другие люди. Я почему-то был совершенно уверен, что здесь не бывает пьяных оргий, безобразных драк, и грязной ругани. Здесь не бывает сор, распрей, и вечной погони за кайфом. И еще где-то здесь, ждут меня, мои самые близкие и родные, самые дорогие и милые девочки на свете.

   Мы все пришедшие с приторием, как стали на белые плиты этого райского сада, так и замерли, в попытке преодолеть шок. Ребята и девушки, восхищенно оглядывались посторонам, не в силах вымолвить не слова. Я почувствовал, как стоящая позади Сьюзи, прижавшись к моей спине, восторженно шепчет что-то себе под нос, на своем английском.

   - Вот это да-а! Вырвалось наконец у кого то. - Ни себе чего! Красота то кака, однако! Лепота!

   - Просто рай какой-то!потдержал его другой голос.

   - Я думал у нас там красиво! Но это ...!

   Вообще слов нет!

   Не знаю сколько мы так простояли, разглядывая местные чудеса, но вот Приторий, видно не первый раз уже наблюдавший подобное оцепенение, спокойно оглядев нашу тесно сбитую компашку, сказал:

   - Ну что! Поздравляю вас! Вы стали членами закрытого общества освобожденных!Я думаю, вам здесь очень понравиться! А теперь я предлагаю познакомиться с местными обитателями!

   Мы постепенно приходили в себя, и вот, где-то в далеке, стали слышны чьи-то голоса, музыка и смех. Там что-то происходило, и Приторий, взмахом приглашая следовать за собой, направился на этот шум.