Дом Монтеану. Том 2 (СИ)

Вернувшись к себе, я отключаю любое влияние извне и забираюсь в кровать, которую слуги уже застелили чистым постельным бельём. Я собираюсь почитать, но раздаётся стук в дверь.

— Отвали! — рявкаю я.

Но кому-то всё равно. Дверь открывается, и входит Сав с двумя пакетами крови в руках.

— Ваше Высочество, я принёс вам ужин, — сухо говорит он, бросая пакеты в мою сторону. Я даже не ловлю их, и они падают на пол. Хотя я моментально испытываю жажду, но не двигаюсь. Я смотрю на Сава.

— Он обратил тебя, верно? Ты больше не полукровка. А где твои сыновья? Где Брит? Ты насильно его обратил? — ехидно интересуюсь я.

Сав вскидывает голову и сжимает зубы. Я даже слышу их скрип.

— Вас это не касается. У меня нет сыновей.

— Что ты с ними сделал? Они отказались поддержать тебя, и ты их убил? А где твоя жена? Где та женщина, которую ты так любил? Или же ты никогда не любил, ведь вампиры любить не умеют. Эту теорию я доказала лично. Так что, Сав? Ты убил своего отца сывороткой, которой вы убили других вампиров из моего клана, и добрался до тех, кто тебе доверял? Хотя чему здесь удивляться, это твоя сущность. Лживая и лицемерная, как и сущность твоего короля.

Я наблюдаю, как Сава трясёт от ярости. Он стискивает кулаки, и его подмывает мне ответить. Надо просто дожать его.

— Хм, мне вот интересно, а как ты спишь? Хорошо? Тебе не снятся твои сыновья, которые верили тебе? Ведь они же предали тебя, раз попросили у меня поддержки и выразили своё желание быть в моём клане? И раз ты их убил, жестоко убил, предполагаю, то они не предали меня. Они были верны мне. А малыш Брит? Он же был человеком, у которого был выбор. И он хотел лишь жить нормально, без всего этого дерьма, в которое ты втянул свою семью, Сав. Мда, мне жаль лишь тех, кого ты предал. Мучайся теперь. Мучайся каждую секунду своей жизни. Ты потерял тех, кто тебя любил ради вот всего этого? Глупо. И это доказывает, что ты был недостоин ни любви и уважения своей жены и сыновей, ни моей дружбы. Ты сейчас на своём месте, и оно гнилое.

— Если бы ты была нормальной королевой, то ничего бы не случилось! — гневно выкрикивает Сав, тыча в меня пальцем. — Если бы ты заботилась о нас, то никто бы не предал тебя! Это лишь твоя вина! Ты виновата в этих смертях! Ты!

— Не-а, — улыбнувшись, отрицательно качаю головой. — Ошибаешься. Я не держала оружие, которое убило кого-то из моего клана. Меня заставили убить Рома и остальных. Заставили подписать мирное соглашение, но ты на очереди, Сав. Я проведу тебя по аду, как и Соломона, Радимила и остальных. На десерт оставлю Томаса. И всё это не на моей совести, а на твоей. Это каким же мелочным идиотом нужно быть, чтобы добровольно променять всю свою семью на резню и шаткое положение? Увы, Сав, ты уже проиграл.

Он выпускает клыки, шипя на меня, но мне всё равно. Я уже узнала достаточно, чтобы сделать свои выводы, и мне от этого плохо. Сав был таким же лицемерным, как и Томас. Только вот Сава я презираю даже сильнее Томаса. Он убил свою семью добровольно, потому что является фанатиком своей веры. Это самое ужасное.

— Пошёл вон. Уходи, Сав, мне больно не тебя смотреть. Больно видеть, в кого ты превратился. Я считала тебя другом. Считала самым честным и искренним вампиром. Я уважала тебя, а ты всё уничтожил. Уходи. Мне противно смотреть на то, во что ты превратился. Просто противно. Убирайся, — холодно произношу я.

И словно ожидая моего приказа, Сав вылетает из моей комнаты, громко хлопнув дверью, да так, что чуть не ломает её.

Ужасно. Мне так больно знать, что те смешные ребята погибли от руки своего отца. Всё было ложью. А Майди? Это же надо. Любить полукровку, принять его, поддерживать во всём, а потом получить удар ножом в сердце. Горько признавать, что любовь для нас миф. Любить можно только свою семью, а вот между мужчиной и женщиной никакой любви не существует. Это просто фарс.

Перевожу взгляд на книгу, снова выключая вокруг себя любые звуки. Как назло, я взяла чёртову сказку, которую писала мама для нас. Это старая книга. Вампиры пишут свои книги, у нас даже есть несколько издательств. И кстати, пишем мы не о вампирах, а о людях. Мы представляем себя людьми.