Дом на берегу океана

На этом я с некоторым сожалением вынужден был приказать себе отставить пока неуместные мысли. Потом разберемся, кого тут, как и в каком порядке, да еще чтобы хендерсонские тетки не восприняли мои действия как дискриминацию. А пока, кажется, пора сходить на землю, Ханя уже явно о чем-то договорилась.

Так и оказалось.

– Ник, они очень рады и приглашают нас наверх, где их дома, сейчас там будет праздник в честь нашего прибытия.

Я забросил за плечи рюкзак с подарками, и вскоре мы в сопровождении толпы островитянок двинулись по тропинке, поднимающейся по склону горы, у подножия которой располагалась бухта Баунти.

Пока мы шли, в голову пришла мысль, как объяснить избирательность моего мужского интереса. Мол, люди Хендерсона для меня как младшие братья и сестры, если не вовсе дети. А вот эти мне не дети! Тьфу, да что же это я стихами-то заговорил? Вроде только позавчера общался с одной подругой на своем московском диване. Хотя это по тому календарю было позавчера, а по моим часам прошло уже больше месяца! То-то на поэзию потянуло, аж джинсы спереди давят. И эта, которая с попой, она ведь специально, чертовка, выбрала место в колонне прямо передо мной! Интересно, надолго ли затянется их праздник? И как быть с палаткой – самому за ней идти или послать кого-нибудь, а то в каюте «Авроры» тесно и неудобно, да и неохота выгонять оттуда Тонгу с Манюней, которые, как и положено экипажу, пока остались на корабле.

Деревня, или стойбище, оказалась сравнительно недалеко, метрах в трехстах по тропинке от бухты. Она состояла из десятка шалашей, но живых. То есть молодые деревца были стянуты вершинами и обсажены какими-то вьющимися побегами. А ничего так, довольно удобно и стильно, признал я, заглянув в один такой домик. Правда, такая крыша может протекать, но, наверное, именно поэтому все шалаши располагались под развесистыми деревьями с густой листвой, которые росли небольшой группой именно здесь.

В деревне горел костер, от которого уже пахло чем-то съедобным. Как оказалось, не все население Питкэрна кинулось нас встречать – пять человек сразу занялись приготовлением угощения.

Я выложил из рюкзака тушенку, которую Тим сразу начал открывать, галеты, конфеты и кока-колу. Начался праздничный ужин, в процессе которого Ханя доложила мне обстановку на Питкэрне.

Жить тут было все-таки малость посытнее, чем на Хендерсоне, ибо здесь в достатке имелась пресная вода, и захваченный еще с Мангаревы сладкий картофель продолжал давать урожаи. Собственно, им нас и угощали. Клубни, переложенные какими-то травками, по вкусу напоминающими петрушку, жарились на палочках. Однако неплохой получается шашлычок, признал я.

Но все-таки у здешних чувствовался недостаток животных белков – ведь ловля рыбы на Питкэрне была сопряжена с немалыми трудностями, а из птиц к настоящему моменту остались только самые осторожные. Однако беда пришла к островитянам не с продовольственной стороны. В данный момент на острове происходил первый акт демографической катастрофы.

Дело в том, что при столь малой численности населения соотношение мужчин и женщин сильно зависит от случая. На Хендерсоне их было примерно поровну, но даже там имелись трудности с комплектованием пар по принципу недопущения близкородственных браков. Здесь же так получилось, что почти пятнадцать лет подряд рождались одни девочки. В результате сейчас на острове имелось всего двое мужчин, которые, несмотря на возраст, еще что-то могли, но уже очень редко. Ситуация усугублялась тем, что они были братьями. И два пацана трех и семи лет – дети одного из них! Если не считать вождя, сморщенного и седого старика, все половые подвиги которого остались в далеком прошлом, больше мужчин на острове не было.

Праздничный ужин закончился не менее праздничной ночью, которую я провел почти без сна в своей роскошной палатке «Килкенни». Сначала ее опробовала обладательница попы и глазок, оказавшаяся на редкость энергичной и неутомимой. Но дама имела совесть и, увидев, что сил у меня осталось не так уж и много, знаками сообщила: моего внимания жаждут и ее подруги. Я в ответ, тоже знаками, объяснил, что длинную и тощую можно запускать прямо сейчас, а сисястая пусть подождет до завтра: мы еще никуда не уплываем.

Глава 14

С утра я, зевая, прошелся по острову в сопровождении Тима, Хани и младшего из двух братьев-мужчин. Меня интересовали породы местных деревьев применительно к постройке большого катамарана. Потому как покупать в двадцать первом веке хорошие доски – удовольствие не из самых дешевых. А младший брат был кем-то вроде местного столяра и поэтому смог стать квалифицированным экскурсоводом.

Разумеется, перед визитом на остров я посмотрел, что про него пишут в интернете. Так вот, писали довольно много, но про свойства местной древесины не было вообще ничего. Всякая ботаника рассматривалась всего с двух точек зрения. Либо «ах, какая экзотика», либо «ох, какие большие ягоды или еще что-то съедобное». Кстати, половины из описанного сейчас на Питкэрне не было – хлебного дерева, например.