Дом на болоте

С подплавным домом это было достаточно просто – он всё-таки стоял на фундаменте, куда были герметично упрятаны все ёмкости и механизмы. Когда приходил паводок, жилая часть всплывала, сообщаясь с основой гибкими коммуникациями. От уплывания дом страховала система тросов, а от крупного плавника, который мог забиться под днище и перекосить дом – крупноячеистая сеть. Когда паводок ослабевал, жилая часть постепенно садилась на своё место. Когда паводок заканчивался, то дом поднимали на домкратах и промывали фундаментный поддон под давлением.

Но сейчас на фундамент рассчитывать было нельзя, и все системы комфортного жизнеобеспечения нужно было разместить в доме. И теперь их становилось больше – вряд ли на болотах можно было рассчитывать на подсоединение хотя бы к ЛЭП. Впрочем, с учётом весёлости процесса подсоединения к электросетям даже стационарных домов… проще было сразу ориентировать дом на самоснабжение.

И лучше всем сразу.

С одной стороны, необходимость тяжёлого днища удачно совпадала с необходимостью размещения систем жизнеобеспечения. С другой стороны, чем оборудование тяжелее, тем днище должно быть больше и глубже. Но и наращивать его до бесконечности тоже нельзя. Во-первых, это неэстетично. Во-вторых, возникал риск опрокидывания. А в-третьих, тогда бы в расчёты влезла мореходная специфика с её вечной борьбой между ёмкостью, управляемостью и простотой обслуживания.

Авдеев попытался решить задачу с наскока, но потерпел неудачу. Пришлось привлекать к концепции двух инженеров и формулировать для них какое-никакое, а задание. Звучало оно примерно так «дан типовой утеплённый дом для комфортного отшельничества. Площадь до ста квадратов, в высоту не больше семи метров, в полтора этажа с цоколем. Рассчитан на проживание трёх-пяти человек. Полностью автономен, должен плавать и не быть лошадью страшной».

Так что неудивительно, что первый вариант схемы дома получился помесью яхты с маяком. Зато инженеры проанализировали доступное оборудование, скомплектовали по мощностным показателям и заложили основу для алгоритма его взаимного расположения без жёсткой привязки к архитектуре верхних этажей. Программисты формализовали алгоритм, и теперь для конкретного случая достаточно было спроектировать только верхнюю часть – расположение коммуникаций и оборудования подобрал бы компьютер. Авдеев, конечно, был исключительно за живое человеческое проектирование, но с рутиной лучше справлялась электроника.

Было ещё непонятно, как должна выглядеть внутренняя обстановка дома, но условия диктовали её лёгкость, прочность и по возможности закруглённость. И жёсткую фиксацию относительно корпуса. Всё-таки дом должен был двигаться, а быть битым по мягкому месту угловатой мебелью при толчках – удовольствие так себе.