Дом на Харрен–стрит. В сетях шпионажа

Короче говоря, несмотря на все старания, Интеллидженс Сервис так и не смогла ликвидировать немецкого шпиона. А теперь он попал в лапы к своим. Даже самые смелые попытки штаба Фалькенхорста вряд ли спасут его. Трибунал. Разжалование. Сорвут погоны и выгонят со службы. Майор живо представил себе, как это произойдет.

На аэродроме Штаакен Бенеке встретил пожилой подполковник. Он представился майору и пригласил его в свою машину. В дороге они не обменялись ни единым словом. Машина остановилась у знакомых ворот штаб–квартиры абвера. Неужели так бесславно кончится его служба у Канариса? А через несколько минут адмирал пригласил удрученного Бенеке к себе.

Вялое пожатие руки, взгляд ясных голубых глаз. В кабинете еще несколько начальников отделов и полковник Пикенброк. Канарис приступает к делу. Он кратко повторяет обстоятельства бандитского налета на американских курьеров у Кристиансанна. Бенеке следовало бы знать, что адмирал категорически не одобряет подобные действия. Но в общем Бенеке понимает, что адмирал настроен миролюбиво и что сильной грозы не будет. Адмирал хочет теперь знать, что еще произошло. Он подтверждает, что желание Марины исполнено. После блестящей поездки к Дитлю через Швецию ей разрешено поселиться в Испании, в Барселоне.

Бенеке с нетерпением ожидает услышать о деле, которое, собственно, и является причиной его срочного вызова в Берлин. Кажется, адмирал собирается менять тему. Но в это время входит ординарец:

— Господин адмирал, самолет в Румынию готоз. Автомобиль ждет вас.

Канарис встает и обращается к Пикенброку:

— Пикки, по остальным вопросам поговорите с Бенеке сами. — И, повернувшись к майору, добавляет: — Есть вопросы?

— Да, мой адмирал, — отвечает Бенеке. — Разрешите спросить, где мне надлежит отбыть десять суток домашнего ареста? В моей квартире в Берлине ни души. Может быть, мне остановиться в гостинице?

— Нахал, — добродушно бросает Канарис. — Все эти годы вы мучили меня просьбами об отпуске. Сейчас можете получить этот отпуск и даже провести его на вашей вилле в Осло, с женой и ребенком. Но даже во время отпуска не забывайте, что в Осло у вас есть такие друзья, которые с удовольствием сломали бы вам шею.

Это были прощальные слова адмирала. Полковник Пикенброк приглашает Бенеке в свой кабинет, расспрашивает его о работе в Норвегия.

— Послушайте, Бенеке, а вы вообще–то знаете, кто эти ваши влиятельные враги в Осло?

Бенеке вопросительно смотрит на полковника.

— Ну, ладно. Выкурите сигаретку, а я пока продиктую срочное письмо.

С этими словами полковник пододвигает майору портсигар. На столе остается кипа бумаг.

В соседней комнате Пикенброк что–то диктует своему секретарю. Бенеке слышит его шаги и голос. Его взгляд падает на документы. На первой странице он видит свое имя, обведенное синей рамкой и жирно подчеркнутое красным карандашом. Ага, вот в чем дело. Бенеке берет документы и читает. Это письмо капитана 3 ранга Шрейбера гросс–адмиралу Редеру, донесения агентов, письмо самого Редера, пометки о том, что письма докладывались Гитлеру. И еще один документ, который заканчивается энергичными словами: «Все это доказывает, что майор Бенеке руководил заговором против Видкуна Квислинга».

Полковник Пикенброк возвращается. Он ни о чем не спрашивает, только говорит, что его ждут дела и он, к сожалению, должен распрощаться с майором.

Генерал–фельдмаршал и 900 марок

Майор Бенеке отсидел положенные 10 суток домашнего ареста. Это время он использовал, в частности, для того, чтобы бомбардировать начальника хозяйственного управления абвера письмами и добиться покрытия его расходов по перевозке жены, ребенка и няни в Осло в марте для «лучшей конспирации».

Война в Норвегии закончилась, начались будни, и от бухгалтерии стали поступать сухие и неприятные счета. Майор пробовал спорить, но начальник бухгалтерии оказался не поддающимся ни на какие уговоры и ничего не хотел слушать. В конце концов Бенеке решил пойти выше и послал обстоятельное письмо генерал–фельдмаршалу Кейтелю с тремя подробными приложениями, где в деталях описал подвиги своих агентов под его руководством. В конце письма он изложил просьбу о выплате ему 900 марок «для компенсации больших служебных расходов в Норвегии».

Благодаря этому делу о 900 марках, которые, кстати, так и не были ему выплачены, майору представилась отличная возможность описать свои подвиги. Именно это письмо и послужило основой для настоящей книги.

Когда американцы в 1945 году вошли в Западную Германию, то в сейфе ганноверского отделения абвера была найдена копия длинного рапорта майора Бенеке о Квислинге, того самого рапорта, который он анонимно послал командованию и который чуть не подвел его под военный трибунал.

Однажды, уже в годы оккупации, майора попросили явиться к соответствующим союзным властям. Он отправился туда в тревоге, но встретил там столь радушный прием, на какой в те дни вряд ли мог рассчитывать бывший офицер абвера.