Дом на колесах

Я понимал, что байки Марка – это ложь, но как же они увлекательны, и мне хотелось верить в их реальность. Я превращался в героев его рассказов, плыл на большом корабле, охотился за акулами, спорил с капитаном, курящим трубку на палубе, и смотрел в бинокль, любуясь безграничными морскими далями. Правда прозаична и скучна. Марк же, как фокусник, балансируя словами, сверкал улыбкой, оголяя свои неровные зубы.

– Мечтать нужно с размахом, иначе это не мечты. Ты считаешь, что у жизни есть великая цель? – Марк задал сам себе вопрос. – Как бы нет так! Есть просто жизнь. Представь себе, что ты попал в огромную библиотеку, и на полке с твоим именем стоит не один десяток книг, и в каждой из них прописана твоя жизнь, от скучного рыцаря – до короля завоевателя, и ты можешь выбрать любой вариант и прожить его.

– Вот это да! – воскликнул я.

– Я ведь вырос без отца, – неторопливо продолжил Марк. – Моим воспитателем была улица. В 15 лет я сбежал из дома. Одно время приходилось ночевать на вокзале, пока я не нашел работу. Однажды встретил мудрого человека, и тот объяснил мне, что я хозяин своей судьбы, и если захочу, то смогу получить все. Времена меняются, и быть такими, как все, я не хочу и не буду. Только подумай: жизнь дается один раз, и в ней столько возможностей, но приходится тратить ее на то, чтобы экономить, платить по кредитам, ненавидеть – и все для того, чтобы выживать, словно мы звери. Однажды я встретил чудаковатого человека, в старой выцветшей одежде, с засаленными волосами и горящими, как у демона, глазами. Он разбирался в компьютерах, как черт, а может, даже лучше. Ну, просто гений, только нищий, еще не оцененный обществом. Его считали занудой и сумасбродом, но его ум был машиной, способной перенести нас на двести или триста лет вперед. Я стал с ним работать и через полгода заработал первый миллион. Моя жизнь была бы пресной и скучной, если бы я не спустил эти деньги в первый же день в казино. Так я вернулся к исходной точке, но мой благодетель к тому времени уехал на Багамские острова тратить свои миллионы. От отчаяния, безысходности или чтобы забыть о своем глупом поступке, я увлекся компьютерными играми. Иногда, ничего не делая, можно в жизни добиться гораздо большего.

Три часа, проведенные с Марком, пролетели, как один миг. Не скрою, я завидовал ему и хотел бы, чтобы в моей жизни было столько же интересных событий и людей. Взглянув на часы, я вспомнил о данном тете Линде обещании и отправился знакомиться с Артуром.

В сравнении с Марком Артур показался заурядным ботаником, скучным, предсказуемым, стремящимся делать все правильно. У него нет друзей, но есть роскошный идеально выглаженный костюм, с пурпурной подкладкой и золотой вышивкой именитого бренда, без единой складки, и кажется, что утюгом прошлись не только по дорогой ткани, но и по душе тринадцатилетнего ребенка, демонстрирующего аристократические манеры, словно дрессированная обезьянка показывает фокусы на арене. От тети Линды я узнал, что его мать безумна и содержится в сумасшедшем доме. Дядя Генри, родной брат матери, бездетный, хочет оставить все свое наследство Артуру, и поэтому манипулирует им. Артур же, поддерживает эту игру и всячески старается быть правильным, чтобы во всем угодить дяде, и живет в своем замкнутом мире.

Дядя Генри подкручивал усы пинцетом и тщательно прилизывал остатки когда-то шикарной шевелюры, а потом одним взмахом руки превращал весь этот конфитюр в галантную прическу аристократа. Что-то напевая себе под нос, он напомнил мне безобидного героя из немого кино, среднего роста, в меру упитанного, носившего костюм до дыр из своих философских убеждений, что в жизни главное не внешний вид, а банковский счет, обрамленный нулями, как брильянт драгоценной оправой. Неужели вот такие миллионеры создают для всех иллюзию, что они постоянно заняты работой. Время тикало беспощадно быстро, словно стрелки боялись опоздать на свидание, а он оставался в своем прежнем ритме жизни, гарантирующем ему стабильность:

– Не понимаю, почему все так меняется, и не в лучшую сторону?! – повторял он одну и ту же фразу.

– Может, мы стареем, и пришло время передать всю ответственность молодому поколению? – мудро отвечала ему жена, создавая видимость, что он очень умен. Восклицала, чуть ли не хлопая в ладоши, изумляясь его прозорливости и остроте ума. Может быть, поэтому два абсолютно разных человека прожили вместе столько лет.

– Так, так, – его тонкие костлявые пальцы постукивали по столу, словно отбивали чечетку. – Передать другим власть, значит, признать поражение и поставить на своей жизни крест.

Тетя Матильда, с тонкими жидкими волосами и вытянутым лицом (особенно большим казался ее высокий лоб, которым она, несомненно, гордилась), напоминала тихую злую мышь, подглядывающую за всеми из-за угла. Не блистая особой красотой, жена дяди Генри старалась одеваться так же неброско, и, как снайпер, точно бросала ироничные шутки, подтрунивая над своим супругом и племянником.