Дом на краю ночи

Она странствовала несколько лет и однажды прибыла к большому белому дворцу. Двери дворца стояли нараспашку, свет ярких фонарей заливал его покои. В каминах пылал огонь. Принцесса двинулась по залам, и в верхнем покое рядом с очагом она нашла мертвого человека. «Вот мой жених, – сказала принцесса. – И я буду сидеть около него один год, три месяца, одну неделю и один день, пока он не проснется».

С этими словами принцесса опустилась на каменный пол и принялась ждать, когда проснется Мертвец.

История, рожденная в Венеции, также изложенная в «Декамероне» и в сборнике народных сказок синьора Кальвино, которая каким-то образом оказалась на Кастелламаре во время Второй мировой войны. Согласно моему предположению, ее рассказали ссыльные с севера. Впервые записано мной со слов синьора Риццу в 1942 году.

I

В то лето, когда Мария-Грация и Роберт стали любовниками, война подошла к концу. Следующей весной, через восемь месяцев после вторжения союзников на Сицилию, когда рыбаки начали выходить в море, на горизонте показалось чужое судно. Поднявшись на крышу дома, Кончетта и Мария-Грация разглядывали море в бинокль Флавио и обнаружили лодку. На веслах сидели незнакомые рыбаки и два американских солдата в касках.

Столь позднее появление американцев на Кастелламаре случилось по недосмотру. Остров должны были оккупировать несколько месяцев тому назад, но в хаосе, охватившем Сиракузу, сицилийцы просто забыли сообщить захватчикам, что маленький островок на горизонте вообще-то обитаем. И только значительно позже один полковник, изучавший аэрофотоснимки местности через увеличительное стекло, разглядел зернистое пятнышко к юго-востоку от Сицилии. Увеличив снимок, полковник обнаружил серые блоки, из которых была сложена пристань, и красные пятна, означавшие, что там могли быть дома. Он навел справки на рынке, который находился около его конторы. Si, si, сказали сиракузцы, на Кастелламаре живут люди, там даже устроили тюрьму для ссыльных с севера.

Следующим же утром полковник отправил туда лодку, чтобы прояснить обстановку.

Американцы – лейтенант и сержант – предложили пожилому рыбаку, владельцу лодки под названием «Господи, помилуй», один доллар за доставку на остров. Они пристали к острову в начале пятого в самый разгар весенней жары. Пришвартовавшись к пустынному причалу, рыбак указал им путь через оливковые рощи и кактусы к вершине, венчавшей остров. Затем сел в лодку, достал колоду карт и начал раскладывать пасьянс, объявив, что подождет их здесь.

– Жарковато будет подниматься, – заметил сержант.

– Остановим какую-нибудь попутку, – ответил лейтенант.

Рыбак скривил губы.

– Здесь нет автомобилей, – сказал он со всем презрением горожанина к деревне. – Ни холодильников, ни радио. Ничего здесь нет. Вы понимаете, americani?

И americani поняли, пока тащились вверх по склону холма. На полях только-только пустили побеги виноградные лозы, напомнив сержанту поля его родной Калифорнии. Вдалеке шеренга батраков двигалась как единый механизм, даже с высоты были слышны удары их мотыг по сухой земле. Рядом с крестьянами на пыльной дороге маленькой точкой неожиданно появилось авто.

– Может, спустимся и спросим тех людей? – предложил сержант.

– Сначала пойдем в город, – решил лейтенант, который не мог и подумать о том, чтобы подниматься во второй раз по такой жаре.

Они не обнаружили признаков жизни до тех пор, пока, миновав разрушенную арку, не вошли в город. Арка превратилась в тумбу для разнообразных политических лозунгов. «Viva il Duce!» и «Viva Mussolini!» совсем стерлись, поверх было написано: «Viva Badoglio! Viva Garibaldi! Viva il re!»[59]

– Фашистов здесь нет, – одобрительно кивнул лейтенант.

– По крайней мере, уже нет, – отозвался сержант.

Рыбак из Сиракузы ошибся еще в одном: радио на острове имелось. После недолгих поисков они обнаружили его в баре. Здесь собралась довольно странная компания: вдовы в черных одеяниях, древние старцы, рыбаки и британский солдат. Все пили кофе и обсуждали новости.

– Где ваш полк? – спросил лейтенант у англичанина. – Нам не сообщали, что остров уже занят британской армией.

Роберт поставил чашку с кофе и встал.

– Он и не занят. Я здесь один, – доложил он. – Меня выбросило на берег ночью девятого июля. Я попал сюда после того, как наш планер с десантной командой рухнул в море. С тех пор я никого из своих не видел.