Дом на краю прошлого

– Ричард! – Она прижалась губами к его горячему потному лбу и постаралась утишить его боль.

– Со мной все кончено, моя радость. – Он снова забился в ознобе, тело его извивалось. – Помни обо мне.

– Как я смогу забыть тебя? – прошептала она. – Но ты поправишься. Я знаю, что ты поправишься. – Она так горько плакала, что за пеленой слез почти не видела его лица.

Он покачал головой. Он прочел свою судьбу в глазах ее матери.

– Нет, любовь моя, нет. Я должен тебя покинуть.

Умирая, он тоже плакал.

– Это твоя книга? Тебе трудно с ней? – Люк говорил тихо, прижавшись губами к волосам Джосс. – Любовь моя, не заходи слишком далеко. Все это не имеет никакого значения. Ничто не имеет значения, если это заставляет тебя болеть.

Его руки, обнимавшие ее, были нежными и сильными, но Джон Беннет тоже был силен; ее отец тоже, наверное, был сильным человеком, и что с ним произошло? Содрогнувшись всем телом, она оттолкнула Люка.

– Не обращай на меня внимания, я дура. Все очень просто: я слишком мало сплю.

– Джосс, ты же знаешь, что Лин предлагает…

– О, я знаю, что она предлагает! – В выкрике прозвучало столько эмоций, что Джосс удивилась им не меньше, чем Люк. – Я не хочу, чтобы она взяла на себя ответственность за Нэда. Я не хочу, чтобы она вообще что-то для него делала. Я не хочу, чтобы он думал, что она его мать. Я сама хочу все это делать, Люк. Я хочу ухаживать за ним сама! Она крадет у меня Нэда.

– Она не делает этого, Джосс…

– Не делает? Посмотри на вещи трезво. – Она окончательно вырвалась из его объятий и подошла к компьютеру. Экран смотрел на нее укоризненной чернотой.

– Это ты должна взглянуть на вещи трезво, Джосс, – Люк намеренно заговорил ровным бесстрастным тоном. – Ты и я используем Лин как няню. Мы предоставляем ей кров и стол и платим небольшие деньги, чтобы она делала эту работу. Это должно было помочь вам обеим. Ей была нужна работа и, как я подозреваю, дом подальше от Элис и Джо, чтобы быть независимой, а тебе нужна возможность писать книгу, заниматься Белхеддоном и его историей. После рождения Тома ты, если помнишь, сразу почувствовала большое стеснение от необходимости ухаживать за маленьким ребенком. Присутствие здесь Лин – это не заговор с целью лишить тебя детей, Джосс. Это подспорье для тебя, и мы пригласили сюда Лин, только чтобы помочь тебе. Если это не сработает, то мы скажем, чтобы она уехала.

Усевшись за стол, Джосс подперла голову руками. Устало потерла виски.

– О Люк, прости меня. Я все время чувствую, как жизнь идет помимо моей воли. Словно это она проживает меня, а не я ее!

Он рассмеялся.

– Глупая старушка Джосс. Если и есть на свете леди, которая распоряжается своей судьбой, так это ты.

Пока Лин готовила ужин, Джосс уложила детей, а потом, когда все уселись за кухонный стол, приехала Джанет. Оставив свой «барбор» у заднего подъезда, она вошла, раскрасневшаяся от холодного ветра, со спутанными мокрыми волосами.

– Я кое-что привезла своему крестнику. – Джанет живо приняла предложение выпить чашку кофе. – Он настолько великолепен, что я должна принести его сразу, не откладывая. Когда младший подрастет, он тоже будет обожать эту вещь.

– Джанет, вы их балуете. Сначала Кит и Кэт, а теперь… Что там?

Джанет просияла.

– Ладно, не будем ждать. Не умею я держать людей в неведении. Пойдемте, Люк, поможете мне. Это лежит в багажнике машины.

Они исчезли во тьме, впустив в дом дуновение сырого ночного ветра.

Джосс взглянула на Лин.

– Мы найдем, что предложить ей на ужин? Рой, как всегда, на какой-нибудь конференции, так что она одна.

– Конечно, найдем, – с достоинством кивнула Лин. – Ты же знаешь: я всегда готовлю столько, что хватит на два или три ужина.

– Отлично. – Джосс удовлетворенно кивнула. – Прости меня, Лин, за мою неуклюжесть.

Лин отвернулась к печи, чтобы Джосс не видела ее лица.

– Все нормально. – Она собиралась сказать еще что-то, но в этот момент дверь снова открылась и в проеме появился Люк, сгибавшийся под тяжестью деревянного коня-качалки.

– Джанет! – Джосс завизжала от неподдельного восторга. – Это самая прекрасная вещь, какую я когда-либо видела!

У сработанного вручную серого в яблоках коня была роскошная волнистая черная грива, такой же хвост, красная кожаная уздечка и седло, прибитое к корпусу блестящими медными гвоздями.

– Том будет без ума от радости, – Джосс погладила гриву, когда Люк поставил коня на пол.