Дом на краю прошлого

Протянув руку, она открыла бардачок и принялась рыться в ленточках и конфетах, оставленных там Лин. Джосс нащупала пару пятидесятипенсовых монет и продолжила поиск, перебирая пальцами содержимое и не отрывая глаз от дороги. Все, что ей надо – это еще один фунт, и тогда она сможет купить галлон бензина, а этого с лихвой хватит, чтобы добраться до места. Впереди показалась автозаправочная станция с мойкой; ее безвкусная неоновая реклама ярко выделялась на фоне тусклого, прибитого дождем ландшафта. Джосс направила машину на площадку, объехала колонки и остановилась возле мойки. Теперь она влезла в бардачок двумя руками, внимательно просматривая его содержимое. На коврик посыпались обертки конфет, ленточки и списки продуктов. Странно, что Лин, поддерживавшая немыслимую чистоту в своей комнате, могла терпеть такой беспорядок в машине. Джосс улыбнулась, поняв, что большую часть конфетных оберток оставил здесь Том, но тут же нахмурилась: зачем Лин дает мальчику так много сладкого? Пальцы наткнулись еще на одну монету. Пять пенсов. Господи, ну пусть здесь окажется хотя бы еще немного денег.

В конце концов она нашла три фунта мелочью, рассыпанной по машине – одну монету Джосс обнаружила под ковриком, другую – под сиденьем, третью на полочке под солнцезащитными очками Лин. Облегченно вздохнув, женщина подъехала к заправке, залила в бак бензин и снова выехала на дорогу.

Она добралась до Олдебурга как раз в тот момент, когда с неба хлынул настоящий ливень. Было невыносимо жарко. Выехав на площадь, Джосс остановила машину, неловко вылезла из нее – большой живот мешал двигаться – и направилась к дому Гоуэров. Дверь открыли, не дожидаясь звонка.

– Я заметила вас в окно, дорогая. – Дот втащила ее внутрь. – Вы не промокли? Надо было захватить зонтик, неразумное вы дитя!

Казалось, прошло несколько неуловимых мгновений, а Джосс уже высушили, ободрили, усадили в удобное кресло в кабинете Эдгара и дали стакан ледяного лимонада. Эдгар ждал ее за столом, пока жена его суетилась вокруг гостьи, и только когда она тоже уселась на софу, он встал из-за стола и присоединился к женщинам, устроившись рядом с женой.

Лицо его было крайне серьезным, когда он поднес к губам стакан с выпивкой. Потом он взглянул на Дот.

– Джосс ждет ребенка, – сказал он, медленно покачав головой. – Мне следовало об этом догадаться.

– Это и так всем видно. – Дот не думала скрывать нетерпение.

Эдгар глубоко вздохнул.

– Итак, Джосс, что я могу для вас сделать?

– Что вы имеете в виду? Почему так важно, что я жду ребенка? – Ей обязательно надо было, чтобы он сказал, почему.

Эдгар Гоуэр пожал плечами.

– Может быть, для начала вы расскажете мне, зачем вам понадобилась моя помощь.

– Вы же знаете о Белхеддоне. Вы знаете, что там преследовало мою мать и бабушку. Вы знаете, что случилось с моими братьями. Вы знаете о розах.

Он нахмурился.

– Об этом я наслышан достаточно, моя дорогая. Но не настолько, как вы, быть может, надеетесь. Расскажите мне, что случилось. С самого начала.

– Я навестила Джона Корниша после того, как вы в прошлом году назвали мне его имя. Много раз я пыталась дозвониться до вас, чтобы выразить свою благодарность. Вышло так, что я покинула дом по воле моей матери. Она сказала, что если я объявлюсь в течение семи лет после ее смерти, то смогу его унаследовать. Как вы знаете, я объявилась. Для нас все это случилось очень вовремя. Мой муж потерял работу, и мы сидели без единого пенни. Мы переехали в дом, хотя он сильно обветшал, и живем в нем до настоящего времени. Я, мой муж, моя сестра – сестра по приемной семье и мой сын Том.

Джосс едва ли заметила, что Дот взяла у нее пустой стакан.

– В доме я нашла дневники и письма. Мать и бабушка жаловались, что в доме их что-то преследует. Они очень боялись. А теперь…

Она была не в силах продолжать. Боясь, что расплачется, она поискала платок и наткнулась на комок смятой материи в кармане юбки.

– А теперь наступил ваш черед бояться. – Голос Эдгара констатировал факты, выражение лица оставалось бесстрастным. – Дорогая моя, я получил ваше письмо. Прошу меня простить. Я так и не собрался на него ответить. Возможно, я просто не знал, что написать. Вы заставили меня испытать чувство вины. Можете ли вы сказать, что произошло с тех пор, как вы переехали в этот дом?

– Розы. – Смех, который был готов сорваться с ее уст, скорее походил бы на рыдание. – Это звучит так глупо. Меня преследуют розы.

– Каким образом они вас преследуют? – Незаметно для гостьи Эдгар взглядом сделал жене, которая, поджав губы, продолжала сидеть с пустым стаканом Джосс, предупреждающий знак.

– Просто преследуют и все. Они все время появляются. Высушенные розы – нет, нет, не всегда высушенные. Иногда они бывают свежие и холодные – почти скользкие. – Она вздрогнула. – Они появляются у меня на ночном столике, на бюро, на подушке…

Эдгар вздохнул еще раз.

– Слава Богу, в розах нет ничего угрожающего. А больше вы ничего не замечали?

Она отрицательно покачала головой, потом пожала плечами.

– Не знаю. Нет, не думаю. Но думаю, что замечал Том.

– Вашего сына зовут Том?

Она кивнула.