Дом на краю

К утру тело у меня совершенно затекло от долгого сидения, кроме того, меня томили дурные предчувствия, беспокоило бездействие этих существ. Я предпочел бы открытое нападение на дом. Тогда, по крайней мере, мне была бы понятна опасность и я мог бы отразить ее, но выжидать таким образом, целую ночь, представляя себе всевозможную дьявольщину, значило подвергать опасности собственный рассудок. А может, они совсем ушли? — спрашивал я себя, но в глубине души знал, что в это нельзя верить.

В подвалах

В конце концов, усталый, замерзший, томимый предчувствием беды, я решил обойти дом. Первым делом я зашел в кабинет выпить бренди, чтобы согреться, при этом внимательно осмотрел дверь — все, чем я укрепил ее прошлым вечером, было на месте.

День только начинался. Когда я покинул башню, было еще так темно, что рассмотреть что-либо без света не представлялось возможным, поэтому я захватил из кабинета свечу. К тому времени, как я обошел нижний этаж, дневной свет начал слабо просачиваться сквозь зарешеченные окна. При осмотре не обнаружилось ничего нового. Все оказалось в порядке, и я уже готов был погасить свечу, как вдруг мне пришла в голову мысль еще раз взглянуть на подвалы. Помнится, последний раз я был там в вечер перед нападением на дом.

Наверное, с полминуты я колебался. Я бы с удовольствием отказался от этого дела — как, думаю, и любой другой на моем месте, — поскольку из всех огромных, внушающих ужас помещений этого дома подвалы были самыми большими и самыми таинственными. Гигантские мрачные пещеры, куда никогда не проникает дневной свет. Но уклониться от этой задачи я не мог: мне казалось, это будет проявлением откровенной трусости. Кроме того, уверял я себя, подвалы в действительности — самое маловероятное место, откуда может грозить опасность, Учитывая, что туда можно попасть только через тяжелую дубовую дверь, ключ от которой я всегда носил с собой.

В самом меньшем из подвалов, мрачной норе неподалеку от лестницы, я держал запасы вина. И редко бывал где-нибудь еще. Действительно, если не считать моего уже упоминавшегося обхода, сомневаюсь, что когда-нибудь бывал во всех подвальных помещениях.

Открыв массивную дверь наверху лестницы, я в тревоге на минуту остановился, ощутив незнакомый запах запустения. Затем, выставив перед собой ружье, медленно спустился во тьму подземелья.

Дойдя до конца лестницы, я задержался и прислушался. Все было тихо, только слышалось, как где-то слева слабо, капля за каплей, капает вода. Остановившись, я обратил внимание на то, как спокойно горит свеча, не вспыхивает и не меркнет — никакого движения воздуха в подвале не было.

Я неторопливо обходил подвал за подвалом, с трудом припоминая их расположение. Впечатления от моего первого обхода были путаными: ряд больших подвалов и один, самый большой, потолок которого поддерживали столбы, все остальное было как в тумане. Запомнилось ощущение холода, темноты и уныния. Сейчас же все было по-другому. Несмотря на тревогу, я был достаточно собран, чтобы оглядеться вокруг и обратить внимание на расположение и размеры помещений, которые обходил.

Разумеется, со светом, который давала моя свеча, было невозможно подробно исследовать каждый подвал, но, перемещаясь, я не мог не заметить, что стены сооружены с удивительной точностью и тщательно отделаны. Через правильные промежутки стояли массивные столбы, служившие опорой сводчатых потолков.

В конце концов я пришел в большой подвал, о котором у меня сохранились воспоминания. Вход в него представлял собой арку, на которой я заметил удивительную, фантастическую резьбу, при свете свечи отбрасывавшую странные тени. В задумчивости рассматривая резьбу, я удивлялся, что так мало знаю собственный дом. Но это, впрочем, легко понять, если представить себе размеры громадного старинного здания и вспомнить, что здесь живу только я со своей старушкой сестрой, занимая всего несколько комнат.

Подняв свечу, я вошел в подвал и, двигаясь по правой его стороне, добрался до дальнего конца. Я не торопился и внимательно осматривал все кругом. Но, насколько хватало света, я не увидел ничего необычного.

Дойдя до конца и повернув налево, я продолжал идти по стене, пока не обошел все огромное помещение. Продолжая двигаться вперед, я заметил, что пол был сделан из массивного камня, местами покрытого влажной землей, местами чистого, если не считать тонкого слоя светло-серой пыли.

Я остановился у входа. Повернулся и пошел к центру между столбами, посматривая по сторонам. На половине пути я задел что-то ногой, раздался звон металла. Мгновенно остановившись, я поднял свечу и увидел, что это было большое металлическое кольцо. Наклонившись, расчистил вокруг пыль и понял, что кольцо приделано к почерневшему от времени массивному люку.

В волнении, испытывая жгучее желание узнать, куда он ведет, я положил на пол ружье, укрепил свечу в спусковой скобе, обеими руками взялся за кольцо и потянул. Люк заскрипел — по просторному помещению отдалось слабое эхо — и с трудом открылся.