Дом на мысе Полумесяц. Книга первая. Братья и сестры

— Чичестер… паб со странным названием, — пробормотал он, вспомнив гостиницу, где они провели медовый месяц.

Рэйчел восторженно воскликнула:

— Да, любовь моя.

Он кивнул.

— Он был на пляже. Я с ним говорил, — убежденно произнес он.

— Он нам рассказал. Ты предупредил его насчет крученых мячей. И сказал, что ты назвал его Сонни; тут-то твоя мама и всполошилась.

— Мама была там?

— Да, и когда она стала оглядываться, ты уже ушел, а она почему-то решила, что Марк увидел привидение — призрак ее отца.

— Они называли меня Сонни, а дед вечно дразнил меня этими кручеными мячами, — вспомнил Марк.

— Да, дорогой, но ты числился пропавшим без вести более четырех лет. — Она сжала его руку.

— Я не знал, куда идти, не помнил, кто я. Я ничего не помнил.

— Марк… — Рэйчел наклонилась к нему, и Марк понял, что она хочет спросить его о чем-то очень важном, — теперь, когда ты наконец вернулся к нам и тебе ничего не грозит, прошу, ответь на один вопрос. Что такое крученый мяч?

Хорошо, что в кафе, кроме них, никого не было; Марк расхохотался так громко, что вполне мог бы напугать других посетителей до смерти.

— Ты женщина, — снисходительно ответил он, — тебе не понять.

Он снова шутил и говорил точь-в-точь как прежний Марк, и Рэйчел наконец убедилась, что, несмотря на все, что ему пришлось вытерпеть, все будет хорошо.

* * *

Ближе к вечеру они пошли домой пешком. Они шагали по городу под руку, и Рэйчел чувствовала, как он напряжен. Они свернули за угол, и Марк вдруг остановился.

— Ну конечно. Теперь я все понял!

Он показывал на дорожный щит с надписью «Мыс Полумесяц» и изображением разрушенного аббатства.

— Не понимаю. О чем ты говоришь?

— Я искал людей. Людей из своих воспоминаний. Вот почему я отправился к аббатству.

— К аббатству? К какому аббатству?

— К этому! — Он рассмеялся и снова указал на знак. — К разрушенному аббатству на мысе Полумесяц.

* * *

Рэйчел вошла в гостиную, где собралась вся семья.

— Мама, — проговорила она, — Конни, Майкл, у меня для вас сюрприз. Чудесный сюрприз. Прошу, не падайте в обморок. Я привела кое-кого домой. — Тут ее голос задрожал; она пыталась сдержать слезы.

Ханна встала, пошатнувшись; сердце подсказало, что сейчас должно случиться что-то важное. Рэйчел открыла дверь и пригласила мужа войти.

— Мама, Сонни вернулся домой.

Рэйчел повернулась к сыну, неподвижно стоявшему рядом с бабушкой; он вцепился в ее юбку и, широко раскрыв глаза, таращился на незнакомого мужчину. Рэйчел протянула руку, подозвала его, опустилась на корточки и посмотрела ему в глаза.

— Марк, — ласково произнесла она, — это твой папа.

Эпилог

Это война, которая покончит с войнами.

Вудро Вильсон, президент США

Мы готовим не просто мирный договор, а договор о вечном мире.

Гарольд Николсон, британский делегат Парижской мирной конференции 1919 года

Но когда мы достигли своей цели и увидели рассвет нового мира, явились люди из старого мира и забрали у нас победу, переделав ее на свой манер — на манер привычного им мира. Юность может одержать победу, но победу еще надо удержать, а в этом юность не сильна. Запинаясь, мы твердили, что сражались ради нового рая и новой земли, а они лишь благосклонно поблагодарили нас и заключили мир на своих условиях.

Томас Эдвард Лоуренс, британский археолог, военный, дипломат, служивший на Ближнем Востоке, где получил прозвище Лоуренс Аравийский

Благодарности

Автор любого художественного произведения признателен множеству людей, кто случайным ли комментарием или, как в данном случае, знанием исторических фактов приложил руку к созданию романа. Мне бы хотелось поблагодарить Робина Колтарда из Ассоциации северо-восточных железных дорог за помощь в работе с архивами, благодаря которой я смог достоверно изобразить железнодорожные путешествия.

Спасибо моей читательнице Уэнди Уоррингтон;

Патрику Финнегану и Стиву Каллетону, благодаря щедрым пожертвованиям которых у меня появилась возможность упомянуть в романе их имена и имена их родных;

Вэл за бесчисленные часы тяжелого труда, за то, что помогала мне не выбиться из колеи;

всей превосходной команде Joffe Books;

Мэри Крокко, рецензенту;

всем сотрудникам Indie Brag.