Дом на песке

Торжественная часть длилась примерно сорок минут. Представитель городского строительного треста после вступительной речи приступил к самому важному: выдаче ключей новоселам.

Огромная радость объединяла присутствующих. Это особенно проявлялось, когда называли фамилию для выдачи ключей. Все громко рукоплескали и поздравляли друг друга.

Поднявшись на третий этаж, Петр открыл дверь квартиры под номером 52 и сказал Надежде:

– Заходи, хозяйка. Теперь это наше с тобой жилье.

От охватившего их восторга ребята молча стояли как вкопанные. Затем Петр крепко обнял и поцеловал свою Наденьку. И тут в дверях показался Костя Вербин с тумбочкой в руках:

– Эй, голубки, еще наговоритесь, а сейчас показывайте, куда вещи ставить. Вся бригада уже по лестнице поднимается.

Так и зажили Петр с Надеждой душа в душу в собственной новенькой квартире. А сынишка Сашечка рос не по дням, а по часам. Ему шел уже второй год. Петр продолжал работать на шахте. Так как бригада была передовой, часто приходилось задерживаться, а то и вообще оставаться на вторую смену. Надежда с большой радостью выполняла роль домохозяйки, любящей матери и жены.

Шел декабрь 1972 года, зима стояла суровая: больше сорока градусов мороза, метели, сугробы. Сашечка простудился и заболел, поэтому родители решили на недельку переехать пожить в деревню, к Полине Карповне. Кто, как не она, знает множество народных хитростей по излечению той или иной болезни! Да и Надежде будет полегче. Больные дети всегда изматывают, как физически, так и морально, своих родителей, особенно матерей. Поселок Низменный находился недалеко от шахты, что позволяло Петру утром спать на целый час дольше, а вечером раньше приходить домой.

Однажды в субботний вечер Петр собрался уходить на работу. Супруга его сытно покормила. Он поцеловал сынишку, обнял жену и сказал:

– Ну все, мне пора, я пошел. Будьте умничками, мои любимые.

Надежда, не отпуская мужа, почему-то заплакала и еще сильнее прижалась к его груди.

– Что случилось, моя хорошая? Перестань плакать, а то я на работе буду переживать! – сказал Петр, поцеловал Наденьку в щеку и вытер ее мокрые от слез глаза.

Надежда успокоилась, посмотрела на мужа и сказала:

– Петечка, любимый мой, самый, самый лучший, береги себя. Мы с сынишкой тебя очень, очень любим! Я не знаю, какое-то у меня дурное, нехорошее предчувствие. Вообще эта работа такая опасная! Я так переживаю, когда ты уходишь! И сон не сон, от каждого шороха вздрагиваю. А бывает, Сашечку прижму к себе, а сама молюсь: не дай, Господь, с тобой что-то случится. Обещай мне, что ты не будешь понапрасну рисковать, и всегда помни, что дома твоя семья ждет тебя здоровым и невредимым.

Петр приложил указательный палец к губам Наденьки и, улыбаясь, сказал любимой:

– Душенька моя, солнышко ненаглядное, цветочек мой самый аленький, да вы же с сынишкой для меня смысл жизни! Кроме вас, ничего нет для меня дороже и важнее! Любимая, выкинь из головы все плохие мысли. Я обещаю, что буду аккуратен и со мной ничего не случится.

Петр крепко обнял и поцеловал Надежду, надел шапку и вышел из дома. А она подбежала к окну, подышала на замерзшие от мороза стекла и, глядя вслед уходящему мужу, молилась:

– Господи, спаси и сохрани моего Петечку! Пошли ангела-хранителя, и пусть он оберегает его каждую секунду, чтобы с ним ничего не случилось.

В восьмом часу вечера Надежда варила детскую кашку для сынишки, который, сидя на диване, занимался своими игрушками. В доме было тепло, в печи потрескивали дрова, все, как всегда: тихо, уютно, по-домашнему.

Вдруг кто-то резко постучал в окно. Надежда испугалась, но услышала знакомый женский голос, который звал ее выйти на улицу. На пороге стояла Зина, жена Смирнова Сергея, друга детства Петра, они теперь работали в одной бригаде.

– Что случилось, Зина? – спросила Надежда с нарастающим волнением.

– Надя, на шахте авария, обвал. Говорят, кого-то убило, – протараторила Зина и тут же выбежала на улицу.

– Кого убило, Зина? – со слезами на глазах закричала Надежда.

– Не знаю, – ответила Зина и, убегая, скрылась в темноте.

Вытирая слезы, Надя забежала в комнату и кинулась потеплее одевать сынишку: вязаные носочки, штанишки, кофточка, тулуп с капюшоном, обмотала Сашеньку с ног до головы большим шерстяным шарфом. Сама накинула зимнее пальто, надела валенки, шапку, взяла ребенка и выбежала на улицу.

Возле шахты собралось много народа. У первой встречной женщины Надежда спросила:

– Кого убило? Фамилии не называли?

– Пока никто ничего не объявлял. Но говорят, что двоих раненых шахтеров «скорая» увезла в горбольницу, а одного пытаются спасти. Его сильно завалило. Не известно, жив ли.

Надежда устремилась к проходной шахты. И тут услышала, как ее позвал отец:

– Надежда! Наденька!

Иван Кириллович подошел к дочери и крепко обнял ее:

– Не переживай, с Петром все нормально. Он вместе со своими ребятами бригадира Ивана Смельчакова из-под завала достают. А ты быстро давай в вахтенный автобус, а то внука застудишь. Да и сама вся дрожишь, заболеешь.