Дом на пуховой опушке

"В конце концов, - продолжал рассуждать Кролик. - Кристофер Робин всегда полагается на меня. Он любит и Пуха, и Хрюку, и Иа. Я их тоже, конечно, люблю, но ума то у них совсем ничего. И это все знают. Он, разумеется, уважает Сову нельзя не уважать того, кто может произнести по буквам слово ПОНЕДЕЛЬНИК, пусть даже и с ошибками, но произнести слово по буквам - это еще далеко не все. А бывают дни, когда умение произносить Понедельник по буквам и вовсе ерунда. Кенга всегда занята - приглядывает за Ру, Ру - совсем маленький, а Тигер - слишком прыгучий, так что толку от него мало. Поэтому, если разобраться, Кристоферу Робину и обратиться-то больше не к кому, кроме как ко мне. Пойду вот и узнаю, не надо ли для него что-нибудь сделать, а потом возьму да и сделаю. Удачный выдался день для настоящего дела".

Кролик радостно скакал по тропинке, пересек ручей и попал в то место, где жили его многочисленные друзья и родичи. В это утро их вроде бы было даже больше, чем обычно. С кем-то Кролик поздоровался за лапку, кому-то просто кивнул, некоторым сказал: "Доброе утро", - малышам бросил: "А, это вы", - и отбыл. Только переполошил всех. А некоторые из семейства Жукалексов, включая Генри Торопыжекса, так переволновались, что потянулись за Кроликом к Столетнему Лесу и полезли на деревья в надежде добраться до верхушки, прежде чем все (что бы там это ни было) произойдет. Уж очень им хотелось стать свидетелями незабываемых событий.

Кролик же с каждой минутой все больше раздувался от важности. Скоро он добрался до опушки Столетнего Леса, а оттуда прямиком подался к дереву, где жил Кристофер Робин. Постучал в дверь, раз или два окликнул Кристофера Робина, отошел на пару шагов, приложил лапку к глазам, защищая их от солнца, поднял голову, опять позвал Кристофера Робина, на случай, если тот сидит на верхушке, обежал дерево с криками: "Привет! Это я! Кролик"! - но ответа не получил. Тогда он остановился и прислушался, и все остановилось и прислушалось вместе с ним, так что во всем Лесу настала полная тишина. Но длилась она недолго, ее нарушил запевший в сотне миль от Кролика жаворонок.

- Тьфу ты! - воскликнул Кролик. - Его нет дома.

Он вернулся к зеленой двери, чтобы еще раз убедиться в своей правоте, и уже отворачивался от нее, чувствуя, что утро безнадежно испорчено, как вдруг увидел на земле листок бумаги. В листке торчала булавка, которой он крепился к двери.

- Ага! - Кролик вновь оживился. - Еще одно объявление!

И вот что он прочитал на листке:

УШОЛ

СКОРАБУДУ

ПОДЕЛАМ

СКОРАБУДУ

К. Р.

- Ага! - вновь воскликнул Кролик. - Должен сообщить остальным, - и убежал с важным видом.

Ближе других находился домик Совы, вот к нему по Столетнему Лесу и направился Кролик. Добравшись до двери, стучал и звонил, звонил и стучал до тех пор, пока Сова не высунулась, чтобы сказать: "Уходи, не мешай думать... а, так это ты?" - разговор она всегда начинала в такой манере.

- Сова, и у тебя, и у меня с головой все в порядке, - Кролик сразу взял быка за рога. - Это у других там вата. И если уж в Лесу возникнет необходимость подумать, а когда я говорю подумать, я имею в виду именно подумать, кроме нас с тобой взяться за это некому.

- Да, - кивнула Сова. - Я как раз и думала, когда ты пришел.

- Прочти вот это.

Сова взяла записку Кристофера Робина, нервно оглядела ее. Она могла произнести по буквам свое имя, СА-ВА, могла проделать то же самое со словом "понедельник", да так, чтобы все поняли, что это не среда. Она даже читать умела, но только в спокойной обстановке, когда ей не заглядывали через плечо и не говорили: "Ну что?" Она могла...

- Ну что? - спросил Кролик.

- Да, - ответила Сова, напустив на себя самый глубокомысленный вид. - Я понимаю, о чем ты. Безусловно.

- Ну что?

- Именно, - ответила Сова. - Точно так, - и после короткого раздумья добавила. - Если бы ты не пришел ко мне, мне следовало прийти к тебе.

- Почему? - спросил Кролик.

- По этой самой причине, - Сова очень надеялась, что разговор принесет свои плоды, и она поймет, с чем пришел к ней Кролик.

- Вчера утром, - с важным видом сообщил Кролик, я тоже заходил к Кристоферу Робину. И не застал его дома. Зато на двери была записка.

- Эта самая?

- Другая. Но по смыслу та же. Это очень странно.

- Потрясающе, - Сова вновь взглянула на записку и решила, что речь в ней идет об уколе, который сделали Кристоферу Робину. - И что ты предпринял?

- Ничего.

- Наилучшее решение, - с мудрым видом кивнула Сова.

- И что? - вновь, как и предполагала Сова, спросил Кролик.

- Именно так, - какое-то время Сова не знала, о чем говорить дальше, но потом ее вдруг осенило.

- Скажи мне, Кролик, что было написано в той первой записке? Это очень важно. От этого все зависит. Поэтому ты должен вспомнить все слова первой записки! Все до единого.

- По существу, обе записки ничем не отличались.

Сова сурово взглянула на Кролика и подумала, а не скинуть ли его с дерева. Но решила, что сделать это всегда успеет, и предприняла еще одну попытку выяснить, о чем, собственно, они говорят.