Дом на Пуховой опушке

— Надо же, почти одиннадцать, — радостно воскликнул Пух. — Самое время чего-нибудь перехватить, — и он полез в буфет. — А потом, Хрюка, мы пойдем с тобой погулять и споем мою песенку Иа.

— Какую песенку, Пух?

— Ту самую, что мы собираемся спеть Иа, — объяснил Пух.

Часы все показывали без пяти одиннадцать, когда полчаса спустя Пух и Хрюка отправились в путь. Ветер стих, и снежинки, которым надоело гоняться друг за другом, медленно планировали вниз, пока не находили место для посадки. Иногда они садились на нос Пуха, иногда — нет, и вскоре на шее маленького Хрюки появился белый шарфик, а еще больше снега скопилось у него за ушами.

— Пух, — вкрадчиво начал он, потому что не хотел, чтоб Пух подумал, будто бы он сдается, — мне тут в голову пришла одна мысль. Почему бы нам не пойти сейчас домой и не порепетировать твою песенку? А Иа мы сможет спеть ее завтра… или в какой-то другой день, когда встретим его.

— Это очень хорошая идея, Хрюка, — кивнул Пух. — Мы начнем репетировать прямо сейчас, на ходу. Дома репетировать проку нет, потому что это Особая Песенка Для Прогулок, которую нужно петь под снегом.

— Ты уверен? — недоверчиво спросил Хрюка.

— Ты сам поймешь, когда услышишь песенку. Потому что начинается она с таких слов: «Чем дольше снег идет, трам-пам…»

— Трам что? — переспросил Хрюка.

— «Пам», — ответил Пух. — Очень хорошо бубнится, знаешь ли. «Чем больше он метет, трам пам, чем все…»

— Вроде бы ты пел не о снеге.

— О снеге я пел раньше.

— До «трам-пам»?

— До другого «трам-пам», — пояснил Пух, которому Хрюка сумел-таки задурить голову. — Я сейчас спою ее полностью, и тебе все станет ясно.

Чем дольше
СНЕГ ИДЕТ-трам-пам,
Чем больше
ОН МЕТЕТ-трам-пам,
Чем все
ВОКРУГ БЕЛЕЙ-трам-пам,
Тем мне
ВСЕ ХОЛОДНЕЙ!

Продрог я и

ОЗЯБ-прыг-скок,
Совсем не чую
Лап-прыг-скок!
На месте не
СТОЮ-прыг-скок!
Танцую
И ПОЮ!

Песенку, как вы сами убедились, он спел от начала до конца, решил, что спел очень даже хорошо, и теперь, соответственно, ждал от Хрюки слов о том, что тот никогда не слышал лучшей Бубнилки для Снежной Погоды. А Хрюка, хорошенько обдумав услышанное, возьми да ляпни: «Пух, речь, по-моему, должна идти не столько о лапах, как об ушах».

К этому времени они уже почти добрались до Унылого Места, где жил Иа. Снег по-прежнему скапливался за ушами Хрюки, и ему это уже изрядно надоело, но тут они свернули к маленькой сосновой роще и уселись на ворота, которые к ней вели. Снег наконец-то перестал, но было очень холодно и, чтобы согреться, они шесть раз спели песенку Пуха, причем Хрюка пел «трам-пам», а Пух — все остальное, и оба в такт стучали палками о ворота. Немного погодя они согрелись и вновь начали разговаривать.

— Я все думаю, и думаю я вот о чем. Думаю я об Иа.

— А чего думать об Иа?

— Дело в том, что бедному Иа негде жить.

— Действительно, негде, — согласился Хрюка.

— У тебя есть дом, Хрюка. И у меня есть дом, и дома у нас очень хорошие. У Кристофера Робина есть дом, и у Кенги тоже, и у Совы, и у Кролика, и даже всем друзьям и родичам Кролика есть, где жить. Только Иа жить совсем негде. Так вот что я придумал: давай построим Иа дом.

— Прекрасная идея! — оживился Хрюка. — А где мы его построим?

— Мы построим его прямо здесь, на этой опушке, у этой сосновой рощицы, которая защищает ее от ветра, потому что именно здесь я все это придумал. А опушку мы назовем Пуховой. Решено, на Пуховой опушке мы строим из палок домик для Иа!

— По ту сторону рощи этих самых палок полно! — радостно воскликнул Хрюка. — Я видел. Их там великое множество. И все сложены!

— Спасибо тебе, Хрюка. Своей наблюдательностью ты оказал нам Неоценимую Услугу, и поэтому я бы назвал эту опушку Пухохрюковой, если бы Пуховая не звучала лучше. А лучше звучит она потому, что короче и созвучна опушке. Пошли.

И они слезли с ворот и двинулись на другую сторону сосновой рощи за палками.

* * *

Кристофер Робин проводил утро дома, путешествовал в Африку и обратно. Он как раз сошел с корабля и знакомился с обстановкой, когда в дверь постучал не кто иной, как Иа.

— Привет, Иа, — поздоровался Кристофер Робин, после того, как открыл дверь и вышел за порог. — Как поживаешь?

— Снег все валит и валит, — мрачно ответствовал Иа.

— Вижу.

— И подморозило.

— Неужели?

— Да, — кивнул Иа. — Однако, — голос у него стал чуть бодрее, землетрясений у нас в последнее время не наблюдалось.

— Что случилось, Иа?

— Ничего, Кристофер Робин. Ничего особенного. Скажи, ты где-нибудь поблизости дома не видел? Полагаю, что нет.

— Какого дома?

— Просто дома.

— И кто там живет?

— Живу я. По крайней мере, думал, что живу. Но теперь получается, что вроде бы и нет. В конце концов, это же не дело… у каждого есть дом.

— Но, Иа, я не знал… я всегда думал…