Дом на семи ветрах

Меня мучил вопрос: каким образом связаться с Клайдом, не опасаясь быть замеченной? Одевшись и выйдя в коридор, я решила исследовать все комнаты, двери которых не были закрыты, в надежде найти телефонный аппарат. Большинство из них оказались закрытыми, к тому же шансы найти спаренный аппарат в этом старом доме были вообще невелики. Отыскать его мне так и не удалось.

С некоторой опаской я спустилась по лестнице в центральный холл. Занавеси на застекленной стене, выходящей на террасу, были раздернуты, что делало огромный зал светлым и почти приветливым.

С некоторой опаской открыв дверь в столовую, я была удивлена, застав всех еще за завтраком. Но больше всего меня поразило, что за столом как ни в чем не бывало сидел Дуайн Бретч собственной персоной. Молча заняв свое место, я обменялась с ним взглядами. Как это могло быть?

Первой нарушила молчание Зенит.

— Наконец-то наша дорогая маленькая соня присоединилась к нам.

Орен на мгновение отвлекся от грейпфрута, а сидящий во главе стола Алистер благожелательно кивнул мне и позвонил в серебряный колокольчик, вызывая миссис Грегстон. Ошалело переводя взгляд с одного на другого, я остановилась на Дуайне.

— Но Дуайн…

— Что, любовь моя? — Оторвавшись от грейпфрута, он улыбнулся мне своей обычной ослепительной улыбкой.

— Наша Вера, кажется, страдает галлюцинациями, — сказал Алистер мягко.

— Но я видела его…

— Где? — спросил Дуайн.

— В пруду с кувшинками, в том, что возле павильона, — выдавила я из себя.

— Купаться в такое время ночи? Я сказал бы, что это довольно глупо, — рассмеялся Дуайн.

Вошедшая миссис Грегстон поставила передо мной грейпфрут и, переведя взгляд с Зенит на меня и обратно, вышла из комнаты.

Беседа приняла другое направление, и Орен пустился в долгие и путаные рассуждения насчет охоты на куропаток, на которую он якобы собирался идти завтра.

Брендон Трэнт помог миссис Грегстон обслужить нас и вернулся вновь с булочками. Еда была вкусной, но не лезла мне в глотку.

Я мало что помню из разговора за завтраком. В голове у меня был полный сумбур, и их светская беседа представлялась мне набором ничего не значащих звуков. Впечатление было такое, как будто передо мной разыгрывается сцена из какой-то английской пьесы. Зенит, например, выглядела неестественно любезной, Алистер изображал из себя джентльмена, что было совершенно не свойственно его характеру. Воскресший Дуайн являл собой образчик светскости и хороших манер, без малейшего следа выказанного им вчера простонародного акцента. По правде говоря, я в любой момент ожидала от него сакраментальной реплики: «Нет ли желающих сыграть в теннис?»

Лишь Орен оставался самим собой, столь же медлительным и добродушным. Однако он сегодня казался несколько взволнованным, перебегал взглядом от одного собеседника к другому, беспокойно замирал, когда в дверь кухни входили миссис Грегстон или Брендон Трэнт, и успокаивался только тогда, когда видел, что это они. Мне очень хотелось придумать какой-нибудь способ побеседовать с Ореном наедине. Он был легко внушаем и падок на грубую лесть. Но мне было совершенно ясно, что Зенит постарается держать нас подальше друг от друга. Она прекрасно понимала, что из него можно вытянуть любую информацию. С другой стороны, по моему мнению, Орен был всего лишь пешкой в их игре, посторонним человеком, лишь случайно, как сказала бы незабвенная Робертина Кавано, влипнувшим в эту историю.

Чувствуя себя неловко под взглядами обитателей особняка, я молча ковыряла вилкой в своей тарелке, почти не поднимая глаз. В чем дело? Что тут происходит?

Брендон Трэнт пришел забрать тарелки, и Дуайн Бретч поднял голову. На его лице было какое-то странное выражение, капризное и язвительное одновременно, быстро, однако, сменившееся широкой улыбкой, стоило ему заметить, что я наблюдаю за ним. Брендон, казалось, не обращал внимания ни на что, кроме своего непосредственного занятия.

— Послушайте, дорогая, — обратился Дуайн ко мне, протягивая руку, как будто собравшись похлопать по моей, — не прогуляться ли нам к этому злосчастному пруду и посмотреть, что там к чему, а?

— Не знаю, — ответила я, откровенно отодвигая свою руку.

— А по-моему, замечательная идея, Вера, — тоном великосветской дамы сказала Зенит, но с непонятным весельем в голосе. — Может быть, когда вы увидите пруд днем, вся эта история предстанет перед вами в другом свете.

— Конечно, — в один голос согласились Алистер и Орен.

Ясно было, что это неспроста. Пока миссис Грегстон наливала кофе и готовила еще одну яичницу для Дуайна, демонстрирующего в это утро поразительный аппетит, над столом повисло тягостное молчание. На этот раз кухарка уже не смотрела на меня и, даже наоборот, — почти демонстративно игнорировала мое присутствие. Может быть, она тоже участвует в этом представлении?