Дом на улице Чудес

Ее жизнь опустеет без его голоса, его шагов наверху, даже без его вечной мрачной гримасы.

И без его банки бобов в холодильнике.

- В том, что я избегаю вас, вовсе нет вашей вины, Джейми.

- В чем же тогда дело?

Глен нарочито не смотрел на нее. Только что возникшую атмосферу искреннего веселья точно ветром сдуло.

- Дело во мне.

Джейми ждала, затаив дыхание. Она чувствовала, что одно слово может уничтожить ту хрупкую связь, которая возникла между ними за эти дни.

- Видите ли, Джейми, когда умерла Беатрис, моя жена... - его голос дрогнул, - я решил, что не хочу больше никаких отношений с другими людьми. Не хочу никаких чувств.

Она слушала его с замиранием сердца. Впервые он предстал перед ней таким уязвимым.

Более чем уязвимым.

- Когда это случилось?

- Чуть больше трех лет назад. И не говорите мне, что я должен успокоиться и забыть. Я не хочу этого.

- Вы выбрали трудный путь...

- Я знаю.

- Что, если я пообещаю вам, что не заставлю вас ничего чувствовать?

- Вы не можете дать такого обещания.

- Но почему?

- Потому, что я уже чувствую много такого, чего не хотел бы.

Ей понадобилось все мужество, чтобы задать следующий вопрос.

- Что же это?

- Вот что.

Глен резко поднялся и, повернувшись, всем телом навис над ней. Когда его лицо оказалось совсем близко, Джейми уже знала, что сейчас произойдет, но у нее не было сил противиться этому.

И не было желания противиться.

Их губы соприкоснулись. И все потаенные, темные уголки ее души, где скрывались раны от предательства и разрушенной любви, словно вмиг залило ярким светом.

До сих пор лишь одного мужчину она целовала по-настоящему. Но поцелуи Джеффа были жадными и требовательными, он хотел лишь получать, не слишком стремясь давать что-то взамен. Губы Глена были совсем другими.

Джейми казалось, что какая-то часть ее, прежде надежно запертая, вдруг вырвалась на свободу и воспарила над всеми тяготами неверного человеческого бытия. Это было то, о чем втайне мечтает и на что надеется любая женщина. Момент, когда плоть обретает крылья и люди уподобляются богам.

Она обвила руками шею Глена и притянула его к себе, позволив поцелую стать более глубоким. Закрыв глаза, она всей кожей впитывала исходящие от него силу и страсть, когда он, сдавшись, тоже обнял ее с тихим стоном отчаяния.

Внезапно Глен отпрянул, оставив ее, задыхающуюся и глядящую на него с откровенным желанием, которое она не могла скрыть.

- Мне очень жаль, - произнес он, отводя глаза и запуская руку в волосы.

- Жаль? - прошептала Джейми. Жалость была совсем не тем чувством, которое она испытывала сейчас.

- Теперь вы понимаете, почему нам не стоит оставаться под одной крышей.

- Да. Конечно.

Глен смотрел на нее долгим, тяжелым взглядом, но неожиданно его лицо прояснилось.

- Подождите-ка, кажется, я нашел!

- Что? - без всякого энтузиазма спросила Джейми. Ей вовсе не хотелось знать, какой Глен предложит выход из ситуации, которую он считал наказанием, а она - лучшим даром.

- Я знаю, где найти человека, с которым вам будет приятно разделить кров.

- И где же это? - Джейми показалось, что в комнате стало вдруг очень холодно, словно только что бушевавшая гроза неожиданно прекратилась, а она осталась, вымокшая и промерзшая до костей.

- В церкви! - воскликнул Глен с видом триумфатора. - Я даже представить не могу такую вот Ванессу выходящей со службы воскресным утром. А вы можете?

- Нет, - с трудом выговорила она.

За стеной захныкали и завозились проснувшиеся близнецы.

- Сажайте их в коляску. Церковь всего в двух кварталах отсюда. Посмотрим, есть ли там доска объявлений или что-нибудь вроде того.

Откажись немедленно, велела себе Джейми. Но вместо этого с удивлением услышала свой голос, говорящий "хорошо". Неужели она готова на что угодно, лишь бы еще немного побыть рядом с ним?

Это ей совсем не нравилось.

Глен не мог поверить, что это действительно произошло. Он целовал Джейми. В кухне. И ее губы были слаще всего, что он когда-либо пробовал. Они были сладки, как вода для усталого путника, безнадежно бродившего по пустыне под палящим солнцем. Кажется, ничто иное не могло бы утолить сжигавшую его жажду.

И это могло означать только одно: он с самого начала был прав, стремясь держаться подальше от этой женщины, от ее молчаливого призыва. Подальше от соблазна. Идея с церковью была не иначе как озарением свыше.

Зачем он пригласил ее пойти с ним?

Он даже не задумывался об этом. Каким-то образом, ее присутствие было совершенно необходимо.

Хотел ли он быть с ней?

Ода.

Джейми нужен кто-то. Он точно знал это. Она стремилась быть независимой; она и была независимой, но кто-то должен был разделить с ней ее тяжелый груз.

Частью этого груза были Уинни и Тэм.

И этот старый дом станет еще одним камнем на ее шее.

Ей нужен кто-то, и этим кем-то не может быть Глен Джордан. Ей нужен человек, чье сердце не разбито на мелкие осколки, человек, который любил бы только ее, а не давно исчезнувший призрак.