Дом на улице Ленина. Серия «Созвездие Девы»

Когда разобрали строительные леса и дом предстал во всей красе, среди населения пополз слушок, что прежние жильцы дома навсегда потеряли свою жилплощадь. Никогда их не вернут на прежнее место жительства, не те биографии. Но слухи не подтвердились, после ввода дома в эксплуатацию бывшие жильцы снова заселили свои квартиры. И здесь их ожидал сюрприз. Большой холл перед лестницей на второй этаж сиял переливами мрамора, пол устилала плитка в тон стенам. А сама лестница из дерева поражала красотой и изыском. В старом варианте лестница и полы в холле первого этажа дома были тоже деревянные, а под лестницей пряталась глубокая ниша. Ее-то и облюбовала себе под ночлежку Анька. Когда Дима подрос, видимо в воспитательных целях ночью пьяную мать он домой не пускал. Просто в замке с внутренней стороны оставлял ключ. Естественно Анька своим ключом дверь открыть не могла, а громко стучать или кричать не решалась. Боялась соседей, они-то церемониться с ней не будут, а просто вызовут скорую помощь или милицию. Даже абсолютно пьяная Анька четко помнила, что в этом случае ее отправят не в обычную больницу, а в наркологический диспансер, а оттуда вырваться на свободу будет, ох, как непросто. Поэтому теряющая равновесие Анька по-пластунски ползала к своей двери на втором этаже и шептала в замочную скважину: «Димка, открой, ну, открой матери дверь, паразит. Димка, ты оглох что ли? Димка я сегодня не пила совсем, работала и маленечко задержалась на работе. Ну, открой, пожалуйста». Но замочная скважина оставалась глуха к ее бормотанию. Тогда Анька снова ползком спускалась на первый этаж и устраивалась на ночлег в нише под лестницей. Вскоре ниша стала постоянным местом пребывания Аньки в дни большой пьянки. Притащила Анька туда потрепанный матрас, который на день застилала куском упаковочного картона. В общем, угол в холле обжила и обустроила. Иногда там же справляла биологическую нужду. По этой причине Анькина нора стала благоухать отвратительным запахом, и там завелась различная неприятная живность. Убедить Аньку справлять свои дела, ну, хотя бы во дворе, не получалось. На эту тему с ней беседовал и старший лейтенант, но Анька огрызалась: «Меня, что, застали за этим делом? Кто? Ах, не застали, тогда и спроса нет!» При ремонте дома злополучную нишу под лестницей по просьбе Дарьи Викторовны строители отгородили глухой перегородкой. Теперь Анька могла сидеть только на голом полу, возле одной из стен, при всеобщем обозрении. Правда, подстелить для себя любимой картон она и здесь пыталась, но уборщица подъезда пару раз написала в ЖЭУ докладную о безобразиях, творимых Анькой. ЖЭУ долго разбираться не стало, а в следующем месяце в платежку за услуги был включен штраф за антисанитарию в местах общественного пользования. Сумма штрафа не вписывалась в Анькину платежеспособность, а тут еще мастер ЖЭУ устно предупредила Аньку, что после каждой докладной их сотрудника штраф будет пропорционально увеличиваться. Деньги Анька периодически зарабатывала, но это было сопряжено с определенными ограничениями в привычном укладе жизни – в дни работы пить можно было только вечером. На местном рынке Анька торговала женскими лифчиками и домашними халатами странного пошива, иногда вполне успешно. И разве можно было эти деньги, добытые тяжким трудом, отдавать какому-то ЖЭУ, тогда за какие «шиши» покупать чернила? Допустить такую бесхозяйственность Анька не могла, поэтому ее систематические безобразия в холле прекратились, и соседи вздохнули с облегчением.

Там же, в холле, возле одной из стен, обнаружили ее мертвое тело с мешком на голове. Рядом с мертвой женщиной валялись две пустые бутылки, в которых когда-то было вино местного винзавода. И совсем не факт, что перед смертью Анька пила именно это вино – она давно приспособилась из подручного сырья в погребе гнать сахарную самогонку. Тело Аньки увезла «труповозка», а пустые бутылки некоторое время еще лежали в холле. Потом за ненадобностью их, видимо, прибрала уборщица подъезда. Анализ содержимого бутылок никого не интересовал, причина смерти была очевидна – удушение.

Перед смертью Аньки и пропажей Димы в старом, обновленном доме опустела еще одна квартира. После реконструкции дома и преобразованию его в vip-жилье одна из четырех квартир дома была продана, но новые жильцы по сей день, квартиру не заселили. Кто-то оплачивал коммунальные услуги, но новые владельцы на своей жилплощади пока не регистрировались.