Дом над облаками

– Вот и все. Осталась я одна. Надо было тогда все бросить и уехать. Побоялась. А теперь всю жизнь расплачиваюсь. Сначала он, потом Пашка, теперь вот неизвестно, когда внучку увижу. А ведь он звал, с Петькой брал меня, а я, дура, побоялась. Как я мужа-пьяницу брошу, дом, хозяйство. А надо было уезжать. Сейчас бы все рядом со мной были. Вся жизнь мимо. Знаешь, – тетя Аня вдруг крепко сжала Алинину руку, – что самое страшное? Самое страшное – знать, что сама себе жизнь поломала. Никто, никто, сама, своими руками взяла и отказалась от своего счастья. Не поверила, испугалась. Инженер, столичный крендель, зачем ему доярка? Но сердце-то чувствовало, что это серьезно, что любит он меня. А я отмахнулась, мол, блажь, птица залетная, как новое место, так новая любовь. А уезжал, в глазах такая боль была, я и не думала, что у мужиков такая сильная любовь может быть. Отмахнулась, а потом, когда он уже уехал, поняла, что умираю без него. Будто жизнь закончилась. Я ведь с мужем-то своим и не знала, что такое любовь. Пришло время замуж выходить, посватался вроде человек хороший, родители одобрили, я и пошла. Про любовь в книжках все да в фильмах. А у нас хозяйство, огород, работать надо, кто об этой любови думать будет.

А тут вот поняла: не в книжках она, вот она, с тобой. Как уехал, будто сердце вырезали. Готова была босиком за ним бежать, да мой запил. Вот бросила бы все, Петьку бы взяла и ушла. Да жалко стало, помрет, дурень, без меня. Так на так помер, надо было уходить тогда. Одна радость – Пашка мне от него остался. Ко мне жизнь вернулась, как я узнала, что беременна. Не он, так его частичка со мной будет. Это-то и спасло меня. Пашка весь в него, он другой, они разные с Петькой. Мой, правда, так и не заметил. Никто не заметил. И никто не знал, что у нас с инженером любовь.

Когда Пашка подрос, я как-то поехала по адресу, что он мне оставил, но он съехал оттуда. Думала, ладно, Пашка-то при мне, хоть что-то от него осталось, а сейчас и Пашку потеряла. Не захотел он после армии возвращаться сюда, у Светки остался. Уж я звала их, к столице близко, подзаработают, свое жилье купят. Или нашу бы половину продали, мы бы с Петькой подальше в деревню уехали, а они бы поближе к городу что-нибудь купили. Все ближе были бы. Нет, отказался. Как чует, что не его это. Что он птица другого полета.

И тетя Аня горько заплакала. Алина не ожидала такой исповеди, растерялась. Что говорить? Да и нужны ли какие слова? Она увидела всю боль, тайну, какую всю жизнь носила эта женщина в себе. Жертвенность, может, и хорошее женское качество, но здесь такое бессмысленное и глупое. Жертвенность, которая лишила тетю Аню, может, самого главного, что случилось в ее жизни. Алина будто увидела их прощание. Рельсы, поезд, стрелку с синим огоньком, и вот вроде бы можно было ее перевести на другой путь, и жизнь бы пошла по-другому, но… Алина даже помотала головой, отгоняя наваждение. Тьфу ты! Опять эта стрелка!

Она гладила тетю Аню по руке и думала: казалось бы, деревенская тетка, жизнь должна быть простая и понятная, а тут такая глубина, такая драма. Алина почувствовала себя легким мотыльком, который беззаботно летает от огонька к огоньку, не утруждая себя глубокими движениями души. Ей даже захотелось разыскать этого инженера, вдруг он еще ждет свою доярку? Это было бы совсем как в кино, но ее почему-то обуял ужас от мысли, что вот так, случайно, не задумываясь, не считая важным, можно потерять в жизни самое ценное – любовь, божественный подарок. Ей захотелось что-то сделать, чтобы у этой истории был хороший конец, чтобы убедить себя, что любовь нельзя потерять, что все в этой жизни в итоге будет хорошо. Ей вдруг стало это очень важным. Со мной, конечно, такого не случится. Уж я-то узнаю, что это настоящая любовь, и никуда ее не отпущу. Но лучше, чтобы такого не случалось ни с кем. Чтобы в этой жизни был закон: любовь нельзя потерять. Она почувствовала, что ей очень важно, чтобы любовь нельзя было потерять. Будто она где-то очень глубоко в душе знала, что такое возможно, и в этом было столько боли, что она гнала эту мысль от себя, не давая себе возможности увидеть этот страх. Что-то нужно обязательно сделать для тети Ани, такая хорошая тетка, неужели она не заслужила быть счастливой?

– Теть Ань, а может, поискать его?

Женщина серьезно отнеслась к словам Алины. Было видно, что она их примеряет, обдумывает. Она долго молчала.

– Спасибо, дочка. Но поздно уже. Раньше надо было.

– Теть Ань, а вдруг он один и вас не забыл?

Слезы градом полились из глаз женщины. Было видно, что нарисованная картина была такой желанной, что у нее не хватило сил отказать своей мечте. Она уже отказала один раз в жизни, в реальности, но мечте она отказать не могла.

– Ну, давайте хотя бы попробуем его найти. А вдруг он умер? И вы просто будете знать, что его больше нет. Может, так легче будет?

Тетя Аня посмотрела на нее. Даже плакать перестала. Похоже, она не допускала мысли, что его нет. А раз нет, ничего уже не изменишь и можно успокоиться, проститься с ним и со своей любовью.