Дом обезьян

На следующее утро Джон постарался как можно осторожнее выбраться из-под одеяла, чтобы не потревожить огромного слюнявого пса, который за ночь так разлегся, что занял две трети кровати. Он побрился, ополоснулся под краном в ванной, после чего тихонько вышел из номера, предварительно оставив дверь в туалет открытой, чтобы у пса был доступ к воде. Оказавшись снаружи, он уставился на дверь и задумался, какой будет реакция горничной. Она просто закроет дверь и притворится, будто ничего не видела? Или вызовет службу контроля за бездомными животными? Джон сомневался, что шансы Бугера найти нового хозяина достаточно велики… Он приоткрыл дверь, просунул руку в щель и, нащупав табличку «Не беспокоить», снял ее и повесил с наружной стороны двери.

Едва Джон закрыл дверь, зазвонил мобильный. Номер был незнакомый.

— Алло? — уже на ходу сказал Джон.

— Это Джон? — спросил женский голос.

— Да.

Джон нахмурился, голос показался ему знакомым, но он не мог понять, кто же это звонит.

— Это Исабель Дункан.

Джон замер как вкопанный.

— Исабель! Как вы? Я хочу сказать… — Джон замолчал, понимая, что вот-вот может сорваться на монолог. — Как вы? — понизив тон, снова спросил он.

— Бывало и лучше, — сказала Исабель. — Но и хуже тоже бывало.

Джон вспомнил горящего человека, за которым гнался накануне.

— Так вам уже лучше? — набрав в грудь побольше воздуха, спросил он.

На самом-то деле Джон хотел спросить, насколько это было плохо и не обгорела ли она. В голове у него промелькнуло обожженное лицо мужчины — если тот выжил, он был жутко изуродован.

— Когда волосы отрастут, буду как новенькая, — сказала Исабель. — На самом деле даже лучше. Мой нос — очевидный шаг вперед.

— А мне нравился ваш старый нос, — не подумав, брякнул Джон и зажмурился, поняв, что ляпнул лишнее.

— Спасибо, мне тоже.

Он с облегчением вздохнул. На том конце послышался какой-то шорох.

— Я вот подумала, что, может, вы хотите поговорить, — сказала наконец Исабель. — Я не очень хочу встречаться с репортерами, скажу прямо — я их избегаю, но сейчас мне бы хотелось с кем-нибудь поговорить. И я вспомнила, как вы ладили с бонобо. Когда я вчера увидела вас за завтраком, я уже решила, что поговорю с вами, а потом Франческа сказала, что встречалась с вами у Дома обезьян. Мне показалось, это — знак судьбы. Вообще-то это Франческа дала мне ваш номер. Я так понимаю, что вы больше не пишете для «Филадельфия инквайер»?

Она видела его за завтраком? Он был с ней в одном помещении и даже не заметил? А потом он понял, о чем она говорила. Джон приложил ладонь ко лбу. Он был так близко, а теперь его ложь, его гордость, стыд и глупость могли все разрушить.

— Нет, я больше не работаю в «Инквайер», — как можно непринужденнее ответил Джон.

— Это хорошо. Потому что та фотография — это просто недопустимо. Вы не против встретиться со мной у меня в номере в «Мохиган мун»? Меня недавно засекла Кэт Дуглас, и теперь я, можно сказать, не выхожу.

— Конечно. Без проблем.

— Большую часть времени я провожу с Франческой и Элеонор. Вы можете прийти завтра утром? В девять или в десять?

— Конечно.