Дом обнаженных страстей

Тимофей смотрел в одну сторону, откуда за их похоронной процессией могли наблюдать соседи, Паша в другую, вроде все спокойно. Сначала ноги погружались только в воду, затем, когда закончилась бетонированная тропинка, начали утопать в грязи. А саван с телом тонуть почему-то не хотел. Погрузился на две трети или даже на три четверти, а дальше никак. И тяжелые гантели почему-то не помогали.

– Черт, что делать? – запаниковал Паша.

– Камни давай ищи!

Камни они нашли, тело утопили, прижали ко дну, наконец, выбрались на сушу, мокрые с ног до головы, по уши в грязи. А вода ледяная, холод пробирал до костей. Еще и с неба хлынуло.

– Твою мать! – выругался Паша. – Только дождя нам не хватало.

– А это ты зря. Дождь смоет следы. И намочит головы, – с трудом выговорил Тимофей. Он дрожал, зуб на зуб не попадал. – Скажем, что в реку свалились, еле выбрались… А лучше ничего не говорить!.. Эй, ты куда?

Паша так глубоко засунул голову в колодец, что Тимофей испугался как бы не упал. Но тот держался уверенно, сунул в колодец еще и руку, долго шарил там.

– Нет ничего!.. – простонал он. – Может, все же деньги в гараже?

– Гараж на замке.

– Ключ где-то в доме.

– Паша, валить отсюда надо!

– Хорошо, только в сарае гляну.

– Паша!

Но остановить Пашу не удалось, он обыскал сарай, нашел там гвоздодер, им сорвал замок с гаража, но и там ничего, кроме старой «копейки», которую давно уже не открывали, не увидел. И в дверном проходе висела паутина, верный признак того, что с прошлого года в гараж никто не заходил. Но Пашу это не остановило, пока не заглянул под машину, не успокоился.

Тимофея колотил озноб, и Паша стучал зубами, когда они наконец вышли за ворота. Мокрые, в упадке сил и духа добрались до своего дома.

По пути к дому Тимофей глянул сначала на свою машину с помятым крылом, а затем на пятна крови, которые остались после Жени. Пятна эти вроде бы успели впитаться в бетон, но еще немного, и дождь смоет их. Очень хотелось на это надеяться. Впрочем, даже если это случится, хорошего мало. Рано или поздно труп Жени вынесет на берег, начнется расследование… Если уже не началось.

В прихожей Тимофей увидел пару высоких резиновых сапог с тесемками для крепления к поясу, непромокаемый плащ. Второй комплект составлял костюм – непромокаемый комбинезон и куртка. Жаль, что ни Егор Павлович, ни его сын таким оснащением похвастаться не могли, хотя жили на самом берегу реки. И лодки у них нормальной не было. Не рыбаки, одним словом.

Гости сидели на кухне, за столом, Галка наливала им чай. Судя по выражению лиц, парни пребывали в расслабленном состоянии. Одному лет тридцать, другому в районе двадцати пяти, совсем еще молодые.

– О боже! – ахнула Галка, увидев Пашу.

– В-водка г-где?

– Капитан полиции Плюхин! – представился светловолосый, с мутным взглядом парень.

Он даже поднялся из-за стола, но Паша на него даже не взглянул. Подошел к холодильнику, достал из него бутылку водки, прямо из горлышка сделал несколько глотков и передал Тимофею.

– И где это вас носило? – спросил шатен с широким лицом и маленькими глазами под высокими надбровными дугами.

– К-Калугина искали. – с трудом выговорил Тимофей.

Он не стал пить холодную водку, но взял ее с собой. Сейчас поднимется наверх, примет горячий душ, а затем Полина разотрет его. Или, наоборот, сначала примет водки, а потом душ.

– А Зуйкова?

– И З-зуйкова!..

– Б-баню н-нужно з-затопить! – сказал Паша, по-прежнему не обращая внимания на гостей.

Галка мотнула головой, чуть ли не в ужасе глядя на мужа. И Паша понял ее. Страшные дела творятся в доме и вокруг него, опасно идти в баню.

– Х-хорошо, с-сам!.. П-полотенце!

Паша отправился в ванную, а Тимофей в свою комнату. Полина с компрессом на лбу лежала на кровати. Увидев мужа, вмиг забыла о похмелье.

– Ой, мамочки!

Тимофей поставил на трюмо бутылку, стал раздеваться. В доме тепло, но ему казалось, что он находится в морозильнике.

Полина разобрала постель, он лег, и она укрыла его сложенным вдвое одеялом. И сама легла на него.

– Т-так, конечно, теплее!

Тимофей хотел улыбнуться, но лицо как будто парализовало, вышла какая-то страдальческая гримаса.

– Водкой растереть? – спросила Полина.

– Да не надо.

Двойное одеяло плюс тепло жены не то чтобы согрели его, но тенденция для согрева наметилась. Еще десять минут, и он согреется окончательно, так зачем тогда раскрываться? Тем более что водка холодная.

– Где ты так испачкался? Насквозь мокрый!

– Так дождь, грязь…

– С Бутюговым дрались?

– Нет его, сбежал!

– А деньги?

– Искали, не нашли.

– Где искали?

– Везде, даже в огороде, а там воды по пояс… Ты мне про ментов расскажи, что говорили, что спрашивали?

– Ну, Галка к ним вышла, здрасьте, здрасьте, мы из полиции, говорят, контроль за оборотом наркотиков!

– Контроль за оборотом наркотиков?..