Дом обнаженных страстей

Курс лечения от наркозависимости – удовольствие не из дешевых. Может, Лера и ластилась к нему в расчете на то, что он проспонсирует ее лечение. Но это куда лучше, чем если она будет просить у Тимофея содержать ее и доставать наркотики.

– Я пробовала, получилось. И еще раз получится.

– Дорогой курс?

– Бесплатный. В рамках государственной программы… Говорю же, было бы желание. А если желания нет, только смерть спасет.

– А Плюхин ничем таким не страдал? Может, он тоже на игле сидел?

– Да нет, вряд ли. Я бы заметила.

– Может, у них там на службе неприятности большие? Родиона убили, Миша на очереди. Когда страшно, может возникнуть желание покончить со всем разом.

– Вы думаете, Миша мог застрелиться?

– Ну ты же слышала выстрел.

– На самом деле не слышала… Мне всегда от всего спать хочется. Даже от коки. И это хорошо, я все время сплю. А бегать ни за чем не надо, Родион всегда принесет… Приносил…

– И с собой взял?

– Меня?

– Коку!

– Ну да, еще на неделю хватит.

– И часто он тебя брал с собой в гости? – спросил Тимофей.

Если бы просто в гости, а Родион взял Леру на похороны. Если они всегда вместе, это одно, а если что-то случилось и он вынужден был увезти ее с собой, это другое.

– Иногда брал.

– Надолго сюда собирались?

– Родион сказал, что с ночевкой.

– А запрещенных веществ на неделю набрал. И сигарет…

– И вещей сказал на неделю взять, – кивнула Лера.

– Может, он скрывался здесь от чего-то?

– Не знаю. Но мне кажется, он чем-то был встревожен.

– Чем?

– Не знаю, на службе там что-то не так. С веществами, сказал, проблемы могут возникнуть.

– А с ним самим проблемы не могли возникнуть? Может, кто-то с должности его снять собирался.

– Кто-то?

– Или начальство, или враг. Начальство – просто снять, а враг – с помощью Антоныча снять… Родион ничего про Антоныча не говорил?

– Говорил. Здесь, сказал, капитан живет, Родион с ним когда-то служил. Начинал служить. Верней, Родион начинал, а капитан заканчивал… Капитан Утюгов.

– Бутюгов.

– Да, Бутюгов.

– А никаких трений между ними не было, ну, между Родионом и Бутюговым?

– Не знаю, но Родион говорил о нем с презрением, как о человеке, который очень сильно его обидел… А тебе зачем? Ты же не следователь? – перешла вдруг на «ты» Лера.

И сделала это с милой нежной улыбкой. Более того, приложила к груди Тимофея ладонь, от этого прикосновения сердце забилось как бешеное.

– Не следователь, но знать, кто убивает, интересно.

– Я не знаю. Знаю только, что кто-то задушил Женю и унес портфели. Не знаю, с чем.

– С деньгами.

– Тогда понятно.

– Что понятно?

– Во всем и всегда виноваты деньги!

Лера смотрела прямо в глаза – ласково и с иронией. Возможно, она не права, не всегда во всем виноваты деньги, но не стоит относиться всерьез к ее словам. Всерьез нужно относиться к ней, к ее красоте и грации, здесь все по-настоящему. А слова – это всего лишь болтовня.

– Но Родион не знал про деньги.

– Может, и знал, но мне не говорил.

Лера по-прежнему держала правую руку у него на груди, а левую положила на плечо. Правой легонько надавила, будто отталкивая Тимофея, а левой, напротив, удерживала его, не отпуская от себя. Как будто давала понять, что нуждается в нем, но, если он будет и дальше ее доставать, им придется расстаться.

– Бутюгов мог знать, – кивнул Тимофей.

Он уже понял, что пора закругляться, но мысли продолжали крутиться в голове. Мотор выключили, а на тормоз карусель не поставили.

– Не знаю, – тихо, с бархатными нотками в голосе сказала Лера.

– Знал, ходил, искал. И нарвался на Родиона, – по инерции рассуждал он.

Лера нежно улыбнулась и мягко, едва касаясь, приложила пальцы к его губам.

– Родион был нехорошим человеком, – проговорила она.

Ее шепот завораживал слух, размягчал волю.

– Но все равно…

– Давай потом!

Она прижалась к нему, легкая, воздушная, тело будто намагниченное, отчего мысли в голове у Тимофея смешались, а низ живота захлестнула приятная горячая волна.

Лера не целовала его, она всего лишь прижималась к нему, слегка поигрывая бедрами, отчего ее грудь приходила в движение. Даже сквозь одежду он ощутил твердость ее возбужденных сосков. И вспыхнул, как спичка. Пламя с каждой секундой усиливалось, в ушах шумело, голова шла кругом. А Лера продолжала мягко тереться о него, усиливая волну.

В любой момент могла дать о себе знать Полина – или вломиться в спальню, или просто ударить в дверь. Как это ни странно, Тимофея это не пугало. Куда больше он боялся развития событий в том русле, которое задала Лера. Он и хотел близости с нею, и страшно боялся этого. А желание разгоралось, руки пришли в движение, но Тимофей даже не понял, то ли он снял с Леры халат, то ли она сама сняла его.

И как Лера оказалась под ним на кровати, он тоже помнил очень смутно…

– Ты что со мной сделал? – не открывая глаз, прошептала Лера.

На ее губах теплилась счастливая улыбка. Где-то в глубинах тела продолжала гулять воздушная волна только что пережитого взрыва. Или это душа содрогалась под мощью свежих воспоминаний?

– Что я с тобой сделал?

– Мне хочется еще. И еще!