Дом обнаженных страстей

Сон яркий, цветной, невероятно интересный, и эротика в нем, и боевик, и приключения, Тимофей хотел продолжения и жалел о том, что проснулся. Но при этом он уже не помнил, что именно ему снилось. Открыл глаза и забыл. Так и лежал, пытаясь вспомнить и медленно просыпался. А в комнату, потирая глаза, входила Галка. Уже в домашнем костюме, из кухни пахло свежим хлебом. Хлебопечка у Дувановых серьезная, и тесто сама готовит, и булочки.

– Ну хоть кто-то проснулся! – глянув на Тимофея, сонно улыбнулась она.

– Наполовину, – кивнул он.

– И я наполовину!

Укладываясь на диван, Галка локтем толкнула мужа.

– Просыпайся!

И Полина ее услышала, но просыпаться не захотела. И Паша что-то буркнул, и она.

– Что там у тебя готовится? Уж очень вкусно пахнет.

– Булочки с джемом… Пусть остывают, – закрывая глаза, зевнула Галка.

Но не заснула, заставила себя подняться и вернуться к делам. И Тимофей смог справиться со сном, отправился к себе в комнату.

В холле на втором этаже Тимофей глянул на часы, вернее, на фальшстолб, на котором они висели. Взгляд скользнул по пустому месту. Исчезли часы. Может, упали, разбились, а Галка их выбросила.

В ванной Тимофей умылся, побрился, вернулся в спальню, а там Полина – стоит, пошатываясь.

– Ткачев, ты чем меня напоил? – спросила она, пытаясь сфокусировать на нем взгляд.

– Чем я тебя напоил?

– Ощущение такое, как будто после клофелина.

– Да? Я думал, как после усталости, – усмехнулся Тимофей.

И физически он вчера дико устал, и морально, плюс похмелье, в общем, коктейль вышел сногсшибательный.

– Может, Лера что-то подсыпала нам на прощание? – спросила Полина.

– Если бы она что-то подсыпала, то яду. Тебе!

– Отравить меня решили? – подбоченилась Полина.

– Мы решили?! Ну ты совсем! – усмехнулся Тимофей. Он торопливо вышел из комнаты. Может, пора уже сворачивать удочки? Мост наверняка уже открылся, машина проедет, а здесь его ничего не держит. Кроме подписки о невыезде…

– Козел! – донесся вслед возглас.

Паша уже сидел на кухне, потирая глаза. Тимофей обратил внимание на царапины на локте. То ли за что-то острое зацепился, то ли острым ногтем кто-то по его локтю прошелся. И не раз.

– Что это у тебя? – Тимофей шлепнул себя по правому локтю.

– Что там у меня? – удивился Паша. Глянул на локоть, заметил ссадину, плюнул на пальцы, протер. – Черт его знает!.. Вчера, наверное, где-то зацепился… Черт, как спать охота.

– Ага, – кивнула Галка. Она до сих пор зевала, но яичница у нее не подгорела.

Галка позвала к столу, Полина подошла с небольшим опозданием, а Катя вообще не появилась. Паша пошел за ней, вернулся, пожимая плечами.

– Ну я понимаю, собралась, уехала, а часы зачем забирать? – спросил он, усаживаясь за стол.

– Какие часы? Кто уехал?

– Катька уехала. Ни вещей, ни машины.

– Кто слышал, как она уезжала?

– Ну, я слышал, как она спускалась. Ночью, часа в три… А как выходила, в машину садилась, не успел услышать. Заснул… Или даже не просыпался? – задумался Паша. – Может, приснилось?

– Как она спускалась? – спросила Галка.

– Ну да…

– А машина во дворе?

– Так в том-то и дело, что нет…

– А почему часа в три? – спросил Тимофей.

– Не знаю… – косо глянул на него Паша.

– А что за часы?

– Ну так на втором этаже висели.

– С вензелями?! – вытянулась в лице Галка.

– Ну да.

– И что, нету? – Она не поленилась, сходила наверх, вернулась. – Нет часов!

Галка почему-то задержала взгляд на Полине.

– Эй, красивая, ты чего? – вскинулась та.

– Да нет, ничего, – тряхнула головой Галка.

– На меня думаешь?

– Да не думаю!.. То есть думаю, но не на тебя!.. Вообще, думаю!.. Где Катька?

– Если машины нет, где она?

– Ну да.

Галка взяла телефон, набрала номер, но Катя не отзывалась. Тогда она позвонила ее старшей дочери, Лена откликнулась, но сказала, что мама не приезжала.

– Во сколько Катька уехала? – обращаясь к мужу, спросила Галка.

– Часа в три… Мне так приснилось, – усмехнулся Паша.

– Может, ты в своем сне и часы видел с вензелями? – поддел его Тимофей.

– Часы не видел.

– И все-таки, почему часа в три? – допытывался Тимофей.

– Ты совсем плохой, когда трезвый! – глянув на него, хмыкнул Паша. – Гала, налей ему! Сделай из него человека!

– А правда, шесть часов прошло, – махнув рукой на мужа, озадаченно проговорила Галка.

– Может, проехаться до города? – спросил Тимофей.

– Может, стоит где-то с пробитым колесом?

– Все может быть…

Он хотел проехаться на машине, даже настроение приподнялось, когда выходил во двор. Но глянув на вмятину на крыле, Тимофей приуныл. Сама по себе вмятина не страшна: деньги на ремонт есть, но на него тяжким грузом навалились прожитые дни. Калугин пропал, Зуйков, Бутюгова убили, Плюхина, за кого-то, возможно, придется ответить. Но расстраивало не только это. С Лерой как-то по-дурацки все вышло, не рвется к ней душа, не стонет сердце. Нет ее, и хорошо… И зачем он только поддался соблазну, лег с ней? И возможно, заразился чем-то страшным…