Дом одиноких сердец

Опять повисло молчание. На Дашу молча смотрели пять человек. Она почувствовала прилив легкого раскаяния, но ее сразу переполнило ощущение собственного благородства: все-таки не каждый день вот так просто отказываешься от квартиры в Москве.

«Делай как должно, а там будь что будет», – вспомнила она девиз своего папы, который терпеть не могла. Во-первых, сплошь и рядом не было понятно, что именно «должно делать», а во-вторых, громкими словами папа, как правило, оправдывал собственные неудачи. Почему-то ни разу не вышло так, чтобы папа сделал «как должно», а ему от этого стало бы хорошо. «Может, что-то в консерватории подправить?» – цитировала в таких случаях мама Жванецкого, злясь на отца. Тот старался смотреть орлом, но держался от мамы подальше, пока туча не миновала. До следующего случая, когда ему приходилось оправдываться: «Делай как должно, а там будь что будет».

«Ну вот, – подумала Даша, – в кои-то веки совершила великодушный поступок. Теперь главное – не делать морду ящиком, когда начнут благодарить, а держаться скромно и с достоинством».

– Ну что ж, – проговорил наконец Олег, – это значительно облегчает дело. Не ожидал, признаться…

– Приятно, что у вас хватило порядочности не зариться на чужое, – подтвердил Глеб. – А то в наше время…

Даша на минуту потеряла дар речи. Глеб с Олегом, обернувшись к нотариусу, начали обсуждать с ним вопросы оформления отказа, а она сидела молча и смотрела на двух похожих людей напротив нее. «Делай как должно»?! Даше представился рыцарь в доспехах, отважно потрясающий мечом и разбрасывающий золотые монеты по площади под крики слуг: «Для обездоленных! Для обездоленных!» Лицо рыцаря сияло упоением и довольством жизнью и собой. Во всеобщей неразберихе монеты молниеносно расхватали обездоленные с подозрительно шустрыми повадками, а рыцарь, не обращая внимания на летевшие ему в спину помидоры и костыли обделенных калек, поскакал творить добро дальше… Дикая картинка промелькнула в голове у Даши, и тут она поняла, что к ней обращаются.

– Ваш паспорт, пожалуйста, – с легким раздражением повторила дама в золоте, протягивая руку за документом, который Даша успела убрать в сумку.

Даша ощутила, что речь к ней вернулась, но в голове словно качнулся маятник, заняв положение, полностью противоположное прежнему.

– Нет, – заявила вдруг она, вставая и ловя на себе недоуменные взгляды. – Я передумала. Я не собираюсь ни от чего отказываться. Во всяком случае, в вашу пользу. – Она посмотрела прямо в лицо младшему брату, Олегу, и заметила на нем растерянность. – Если бы у вас хватило такта хотя бы сказать мне спасибо… – продолжила Даша и запнулась. – Впрочем, неважно. Всего доброго.

– Одну минуту, – остановил ее уже в дверях голос нотариуса. – Для вас есть еще кое-что.

Поскольку Даша, не двигаясь, смотрела на него от дверей, конверт взяла у него девушка и передала Даше. Знакомым почерком на нем было выведено: «Дарье Андреевне Прониной». Даша сунула конверт, оказавшийся неожиданно большим, в сумку, сказала: «Спасибо» – и вышла из кабинета, не уточнив ни одной формальности по оформлению квартиры. Вслед ей загудели голоса, хлопнула дверь, но она уже выбежала на улицу и быстро пошла к метро. В голове у нее было только одно: «Домой. Быстрее домой!»

Глава 5

Дома ее встретил у дверей Проша, ожесточенно молотящий обрубком хвоста, но Даша мимоходом погладила его по голове и начала раздеваться, не говоря ни слова. Поняв, что прогулки не предвидится, загрустивший пес свернулся клубком на паласе, а Даша села на диван и достала конверт. Он был почти таким же большим, как и тот, с завещанием. Коричневая бумага пахла чем-то непривычным, и Проша настороженно потянул носом.

Даша аккуратно отстригла ножницами тонкую полоску по краю конверта, а внутри, как в матрешке, оказался еще один, маленький. Она зачем-то рассмотрела его, но это был совершенно обычный конверт без марки, в верхнем углу которого был нарисован яркий цветок и подписано: «Пион». Кто-то карандашом добавил в начале букву «Ш», и у Даши не было ни малейшего сомнения, кто именно.

– Шпион, значит… – произнесла она вслух и распечатала конверт.

Простой лист бумаги в клеточку выпал ей на колени. Даша была слегка разочарована – ей казалось, что в конверте непременно будет длинное письмо на нескольких страницах. Она перевернула листочек и стала читать:

«Уважаемая Дарья Андреевна! Мне жаль, что обстоятельства сложились таким образом, что Вам приходится читать это письмо. С другой стороны, для кого-то, безусловно, оно и к лучшему. Мы с Вами много беседовали, Дарья Андреевна, и у меня сложилось впечатление, что в чем-то мы с Вами очень близкие люди. Поэтому я возьму на себя смелость просить Вас закончить начатую мной книгу. Возможно, по определенным причинам Вам будет весьма трудно. Решайте сами, когда Вам остановиться. Я же, со своей стороны, могу лишь немного компенсировать Вам затруднения, с которыми, полагаю, Вы неизбежно столкнетесь.