Дом одиноких сердец

– Я не думал, что все так получится, – опустошенно произнес Мокрушкин. – Я просто доложил ей о случившемся за время моего дежурства. Она приказала, чтобы ей докладывали отдельно. Сурен Арамович или Людмила Гавриловна могут игнорировать ее замечания, а мне… у меня не получается. Вдруг она действительно станет главным врачом… У меня семья, маленький ребенок. Ни в одной больнице Николаевска я не смогу получать столько, сколько здесь. Сурену Арамовичу не страшно, он может устроиться в любом месте, его везде с руками оторвут. А куда мне идти? Поэтому я ей все рассказал.

– Вы не поняли, почему Степанцев принял такое решение?

– Я думал, что из-за самой Светланы Тимофеевны. Это ведь она настояла, чтобы мы двух наших самых привередливых пациенток поместили в одной палате. Ну а Федор Николаевич не возражал. Начались самые настоящие баталии. А потом Боровкова умерла. Я подумал, что он… в общем, что он хочет свалить вину на Светлану Тимофеевну.

– И решили упредить события. Сыграть на нее, рассчитывая, что она выйдет победителем, – понял Дронго.

– Просто я запутался. А у нее связи, большие возможности. Она меня даже в город может перевести. Мы ведь живем в квартире моей тещи, а так я мог бы получить квартиру и в самом городе. В общем, я ей все и рассказал, что он отправил тело в городской морг. А она статью организовала против него. Нехорошую статью. Подлую.

– И сегодня тоже вы отличились, – догадался Дронго.

– Откуда вы знаете?

– Понял по вашему виду. Вы ведь знали, что останетесь на дежурство. А тут Федор Николаевич уезжает на совещание в город, и его машина едет кого-то встречать. Вы наверняка узнали, что Дмитрий поедет встречать гостей из Башкирии, и предупредили Клинкевич. Все правильно?

– Да, – опустил голову Мокрушкин, – она решила остаться и сама принять гостей. Решила не уезжать, пока вы не приедете. И мне наказала рассказать вам, как вел себя Степанцев, когда не хотел отдавать тело умершей ее родственникам и нарочно затягивал оформление документов.

– Вы хотя бы поняли – почему он так поступил?

– Думаю, что из-за нее. У них свои счеты, каждый пытается выиграть за счет другого.

– И ничего подозрительного в ваше дежурство не произошло?

– Нет, ничего. Все было как обычно. Немного нервничала Витицкая – она была в городе и, вернувшись, сорвалась на истерику. Мы сделали ей укол. Потом возникли проблемы у Радомира Бажича. Ему тоже пришлось сделать укол. Вернее, у него их целый комплекс, там два укола подряд. У него сначала начинаются боли. Он словно чувствует запах жареного мяса. Говорят, схожие проблемы бывают у эпилептиков. Но у тех после приступов восстанавливается сознание, а у нашего Радомира сознание с каждым разом угасает все сильнее и сильнее.

– Как вы обнаружили умершую?

– Завыли собаки, и мы привычно начали очередной обход. Клавдия Антоновна задержалась в палате Идрисовой, а Зиночка сразу побежала к Боровковой. Она до этого ее смотрела, все было нормально. А тут она сразу позвала меня. Я обратил внимание на ее лицо. Такое ощущение, будто ее задушили. Но мы знали все ее болезни. Поэтому я сразу накрыл лицо умершей одеялом.

– Почему вы разрешаете Витицкой уезжать в город, если у нее случаются такие срывы после этого?

– Это не я разрешаю, а сам Федор Николаевич. Он считает, что любые запреты вредны. Здесь не тюрьма, часто говорит он. Здесь место, где мы помогаем людям достойно завершить свое земное существование, облегчаем их страдания. Поэтому он категорически против всяких запретов.

– Может быть, он прав, – задумчиво предположил Дронго. – В тот день у вас были посетители?

– Да, были. Все подробности записаны в журнале нашего завхоза Евсеева. Но в этот день приезжал двоюродный брат Витицкой. Он заезжал за ней примерно в половине одиннадцатого утра. Потом, после обеда, было еще двое посетителей. Казимире Станиславовне привозили книги. Водитель мужа ее внучки. И еще к Шаблинской кто-то приезжал. Не знаю, кто точно. Вам лучше просмотреть журнал.

– Нам сказали, что Мишенин обычно принимает снотворное, чтобы заснуть.

– Каждую ночь. А почему вы спрашиваете?

– Нам важно понять, кто в ночь вашего предыдущего дежурства мог бодрствовать в то время, когда вы нашли умершую Боровкову.