Дом окнами на луг и звёзды

Машины у Рябининой не было. Ещё только собиралась купить, уже накопила денег. Благо, сейчас можно легко и недорого, с рук, приобрести авто. На права она уже сдала – озаботилась заранее. Но пока она отправилась в Ужовку обычным транспортом – маршрутным автобусом. Да это было и привычно: на каких только перекладных не приходилось ездить в её журналистской судьбе.

Конечно, она должна была бы сразу всё рассказать майору Ляшенко. Но… «Ведь это не достоверно, – убеждала себя Елена. – Мальчик может оказаться совсем не тем. Надо сначала всё проверить, убедиться. А то подниму всех на дыбы, а это всего лишь совпадение…»

Хотя сама она в такие совпадения не верила и рванула в Ужовку с утра пораньше.

Ещё неспокойной ночью, то ненадолго засыпая, то просыпаясь, Елена прикидывала, как действовать. Сначала хотела пойти к Лугреньевым, расспросить девочек о Юре подробно и, может быть, вместе с ними пойти к нему в гости. Ей показалось, что старшая, Даша, дружит с ним. Но потом решила действовать только сама. Во-первых, не стоит втягивать детей в криминальную историю – кто знает, как всё обернётся. Во-вторых, она хорошо помнила рассказ Даши: мальчик живёт с бабушкой, той самой Сазонихой, которую в деревне считают колдуньей. Найти её будет не трудно.

Но к Сазонихе она пойдёт не сразу. Начнёт с сельской школы. А вдруг окажется, что этот мальчик там учится с первого класса, перешёл уже во второй? Тогда вопрос отпадёт сам собой. А повод для посещения школы подходящий: скоро 1 сентября, начало занятий, она – журналист, который решил обеспокоиться проблемами сельских школ…

Директор школы, моложавая женщина лет сорока пяти, искренне обрадовалась. Она знала публициста Елену Рябинину по её материалам, призналась, что читает с интересом её статьи. Это не было подхалимажем: она назвала несколько проблемных публикаций Елены, кое-что они даже обсудили. Не раз Елена слышала лестные отзывы, но каждый раз радовалась им. Не из тщеславия: люди ведь читают, значит она делает нужное дело.

Елена начала издалека – история школы, проблемы… И разговор получился неожиданно интересный. Сразу после войны школе было присвоено имя её преподавателя: в годы гитлеровской оккупации он возглавил подпольную организацию в районе Озерцов, которая держала связь и с подпольщиками города, и с партизанами. Были листовки, диверсии, спасение красноармейцев, добытые ценные сведения. Подпольщики действовали недолго, но славно, руководитель был прилюдно повешен здесь, в Ужовке… В советское время школа пользовалась почётом, ученики гордились «своим» героем. Наверное, в какой-то степени и от этого многие стали людьми известными, почитаемыми: учёные, военные, учителя, врачи, даже один писатель. Теперь герой-подпольщик не просто забыт: в начале 90-х годов его бюст, стоящий у входа в школу, снесли. Учителям и ученикам объяснили: он был сталинист и, скорее всего, доносчик – ведь не подвергся же в предвоенные годы репрессиям! А, может, именно он и «заложил» всю подпольную организацию?..

– Это настоящий бред! – горячо говорила директриса. – Я тогда уже работала здесь, в школе, преподавала математику. Никто этому не верил. В деревне тогда ещё жили люди, которых фашисты сгоняли на казнь, помнили, как сильно он был избит, но не сломлен. Как крикнул: «Я на своей земле умираю, а вы, гады, своей не увидите! Всех здесь положим!» Да, он успел ещё крикнуть: «За Родину, за Сталина!» Вот потому и сталинист… Теперь прошло лет двенадцать, эта клевета забыта, а школе имя не торопятся возвращать. Нынче не те герои в чести…

Лена дала себе слово, что непременно напишет о школе – здесь можно было о многом порассуждать. Были, конечно, и обычные проблемы – финансирование, утечка кадров… Рябинина ловко перевела разговор на модную нынче тему: совместное обучение детей здоровых и инвалидов. Поинтересовалась: нет ли подобного опыта?

– Нет, – покачала головой директор. – У нас, слава Богу, все ребята здоровые, нет ни одного, кто бы обучался на дому.

– А я слыхала, в деревне живёт немой мальчик, – спросила Лена простодушным тоном. – Кажется, школьного возраста.

– Да, я знаю, – кивнула педагог. – Это внук Олимпиады Петровны Сазоновой. Но он у нас ещё не учился. Бабушка взяла его к себе весной. Да, именно в марте мы узнали, что такой мальчик в Ужовке появился, ему восемь лет. Наша учительница их сразу навестила. Но Олимпиада Петровна резонно сказала, что мальчику ещё трудно адаптироваться, к тому же с таким дефектом. Сказала, что он почти закончил первый класс, то, что осталось, она сама с ним пройдёт. Мы согласились: Сазонова женщина образованная.

– Но он всё-таки будет у вас учиться во втором классе?

– Думаю, да. Хотя документы его бабушка ещё не приносила. Я как-то встретила её, она сказала, что есть какая-то неразбериха с документами, как всё прояснится, она придёт записывать внука. – Директриса улыбнулась: – Вот это будет наш первый опыт совместного обучения.

…Лена вышла на крыльцо школы в солнечный, чудесный день. Она ликовала! Не сдержалась, стукнула кулаком о ладонь:

– Есть!