Дом окон

Огромная черная занавесь, укрывшая мой задний двор, должна была повергнуть меня в состояние шока, но тогда этого не случилось. С нами уже произошло столько всего странного – то есть абсолютно ужасающего. Тем не менее, я подошла к Роджеру; он уставился в темноту, будто что-то там разглядывал.

– Вот оно, – сказал он.

Я спросила:

– Оно?

– Мое.

Я думала, что мне послышалось, и переспросила:

– Что ты сказал?

– Я, – и он продолжил вглядываться в темноту.

– Ты – твой? – снова переспросила я.

– Мой, – ответил он, и меня осенило.

– Ага, – сказала я, – ты про это.

– Я.

– Оно – твое, и оно – это ты.

– Где мой мальчик?

– Тед?

– Мы должны были тренировать подачи, – сказал Роджер и задумался. – Он ни разу меня не навестил.

– Тед.

Роджер развернулся ко мне лицом, но его взгляд был пустым.

– Ты знаешь моего мальчика?

– Едва ли.

– Раньше он был таким послушным. Мы так часто проводили время вместе. А теперь все изменилось.

– Что случилось?

– Он умер.

Поскольку тогда это было важно, я спросила:

– Как он умер?

– Я запер его, – ответил Роджер. – И выбросил ключ. А потом он умер.

– Он все еще заперт?

Краем глаза я уловила движение. Черная стена пришла в движение и начала колыхаться, словно перед нами действительно был огромный занавес. Если бы каждый квадратный сантиметр моего тела не закоченел от холода, от этого движения я бы покрылась мурашками. Мне показалось, что я разглядела кого-то в темноте – возможно, там стоял человек. Я различила лишь высокую фигуру, которая, казалось, одновременно находится за темной занавесью и в ней. Испугавшись, я отвернулась. Страх дрожью пробежал по спине, а сердце бешено застучало. Я взглянула на Роджера: он так и не ответил на мой последний вопрос.

Он пожал плечами. А затем сказал:

– Должно быть, заперт. Он ничего мне не говорит. Он со мной не разговаривает.

Несмотря на внутренний протест, я снова взглянула на черную стену. Фигура двинулась к нам, и ее очертания становились все отчетливей. Во рту пересохло.

– Роджер, – сказала я. – Тед…

Но тут лицо Роджера перекосило, и он закричал:

– Где он? Что ты с ним сделала? Где мой малыш? Где мой малыш? Где мой малыш?

Часть I. Общая Странность

– Вместо огромной черной занавески на заднем дворе, давай-ка, – сказала Вероника, – начнем с того, как кто-то прервал мой глубокий сон, потому что громко барабанил в дверь моей квартиры. Открыв глаза, я увидела сидящего на кровати Роджера.

– Что происходит, Роджер? – спросила я и посмотрела на часы на прикроватной тумбочке. Три часа. Роджер свесил ноги с кровати и встал. Я снова спросила:

– Кто это?

– Не знаю, – ответил он и направился к двери.

– Подожди, – сказала я, ведь если кто-то барабанит в дверь в три часа ночи, разве может это хорошо закончиться? Роджер не ответил, пересек небольшую гостиную и подошел к двери, которая содрогалась от силы ударов. Теперь уже и я соскочила с кровати и подошла к телефону, гадая, успею ли набрать 911 до того, как меня и моего новоиспеченного мужа жестоко убьют.

– Минутку, минутку, – пробубнил Роджер, отпирая дверь. Затем распахнул ее; на пороге стоял Тед.

Тогда я впервые увидела его воочию. Его лицо – вылитая Джоан: те же вытянутые, лошадиные черты, – его перекошенное лицо было красным – нет, багровым, от основания шеи и до самой линии волос. Я никогда не встречалась с такой яростью. В правой руке он держал присланную мной открытку. Он был одет в военный камуфляж зеленого цвета с коричневыми и черными пятнами. Роджер никак не ожидал увидеть своего сына на лестничной площадке посреди ночи, и в том, как он сказал «Тед!», слышалось удивление.

– Я получил вашу открыточку, – ответил, точнее, прорычал Тед.

Роджер понятия не имел, о чем тот говорит. Я упоминала, что не сказала мужу о том, что выслала Теду открытку о нашей свадьбе? Он спросил:

– Какую открытку?

– Вот эту! – рявкнул Тед, размахивая карточкой, словно окружной прокурор верховного суда, предъявляющий вещественное доказательство.

Роджер не надел очки для чтения. Ему пришлось наклониться и прищуриться, чтобы понять, что ему показывал Тед.

– Где ты это взял? – спросил он.

Очевидно, Тед считал, что Роджер над ним насмехается.

– Ты мне прислал! – крикнул он, выдергивая бумажку из его рук.

– Я никогда, – начал было Роджер, а затем замолчал. Он догадался, как она попала к Теду. Но вместо этого он сказал:

– Тед. Если хочешь что-то сказать – говори.

Тед только этого и ждал.

– Хорошо, я скажу. Ты бросил мою мать ради какой-то шлюхи-малолетки. Ты ушел после тридцати восьми лет брака только для того, чтобы потрахаться. Ты плюнул в лицо женщине, которая посвятила тебе всю свою жизнь.

– Остановись на минутку, – произнес Роджер, но крик Теда заглушил его слова.

– Ты позоришь нашу семью. Ты выставил себя посмешищем!

– Довольно! – теперь уже кричал Роджер.

Он распрямился, но все равно был ниже Теда на целую голову.