Вчера пригнали мою служебную машину, и мы весь день носились вокруг нее, как ненормальные. Ребекка залезала внутрь и вылезала по меньшей мере сто раз. А потом я потеряла Тома. Оказалось, что Ребекка положила его в багажное отделение. Я еще не привыкла к мысли, что это моя машина. Она такая новая, красивая, блестящая. В салоне нет липких фантиков, бардачок не набит бусинками и наклейками, под сиденьями пока нет крошек от печенья и пустых коробок из-под сока. Может быть, эта машина символизирует начало новой жизни, где не будет места липким фантикам и я наконец стану организованной.
Майк сегодня утром неожиданно сообщил, что он пригласил Мартина и Гарриет на ужин. Это сильно меня удивило. Во-первых, он не любит Мартина, считая его задавакой из Сити (и когда они успели об этом договориться?). Во-вторых, он не большой любитель гостей. Обычно, когда я говорю: «К нам придут гости», — я слышу в ответ: «Нет, только не это». Иногда мне кажется, что ему бы хотелось, чтобы наш дом был окружен рвом, мост через него был бы всегда поднят и никто бы не мог к нам попасть.
— Когда ты виделся с Мартином? — спросила я.
— Я случайно столкнулся с ним в городе, мы разговорились, и я вспомнил, что мы так и не пригласили их на ответный ужин, — ответил Майк.
— Но что я приготовлю, черт подери?
— Слушай, приготовь своего фирменного цыпленка и эти штуковины из авокадо, — посоветовал Майк, явно думая о чем-то другом. Судя по тому, с каким нетерпением он посмотрел на часы, вот-вот должен был начаться футбольный матч.
— Но мясная лавка уже закрылась, и это значит, что мне придется ехать в супермаркет. В выходной день там полно народу.
Гарриет великолепно готовит. После школы она не пошла учиться в университет, как другие (мозгов у нее для этого маловато), а вместо этого закончила кулинарные курсы в Лондоне. Когда мы были у них в гостях в прошлый раз, нас угощали очень острыми почками (редкостная дрянь) и салатом с козьим сыром. А на десерт был пудинг, приготовленный из различных фруктов, залитых желе. Взрослым его к тому же полили ликером Куантро. Майк не скупился на похвалу, а Гарриет скромно благодарила, говоря, что это ей ничего не стоило. Но я то знаю, какие усилия она к этому приложила. Но она может себе позволить тщательно приготовить все для званого ужина. Она же не работает, а ее дети уже вполне взрослые и ходят в школу. К тому же, у нее есть садовник и уборщица. Как можно объяснить наличие уборщицы в доме у неработающей женщины? Она что, считает уборку и чистку унитаза делом недостойным настоящей леди? У нас нет уборщицы, а Клэр выполняет лишь мелкую работу по дому, поэтому я провожу субботнее утро с пылесосом, вытаскиваю из-под кроватей одежду, непонятно как там оказавшуюся, и выгребаю отовсюду огромное количество собачьей шерсти (ее так много, что при желании можно было бы свалять из нее еще одну собаку).
Я должна была тщательно продумать ужин для Мартина и Гарриет. На это могло уйти несколько недель. Я должна была замариновать тунца в соке лимона, выбрать изысканный пудинг в магазине, чтобы можно было выдать его за свой. Я хотела бы съездить в магазин в Оксфорд, чтобы купить там разных дорогих французских сыров, которые пахнут, как потные ноги. Но я не смогу туда поехать, потому что в субботу там совершенно негде припарковаться. Я хотела бы купить дорогие изысканные вина и вылизать весь дом, чтобы Гарриет не приходилось перешагивать через разбросанные игрушки и одежду в своих туфлях на высоком каблуке от Manolo Blahnik. У меня даже нет времени на то, чтобы купить цветы. Я потрачу кучу денег, если куплю их в супермаркете. Черт подери! Что на Майка нашло? Ладно, по крайней мере, он посидит с детьми, пока я съезжу в супермаркет.
С такими мыслями я в панике носилась по дому, пытаясь найти свой кошелек. В конце концов я обнаружила его в хлебнице. Потом я заглянула в гостиную.
— Майк? — позвала я. Ответа не последовало. Я ничего не могла разглядеть в темноте, потому что мой муж, как всегда, опустил занавески и единственным источником света был мерцающий экран телевизора.
— Майк, я ухожу. За детьми присмотришь?