Дом: основной инстинкт?

Медсестра пролистала мою карточку и спросила, принимаю ли я противозачаточные таблетки. Я сказала, что принимаю (интересно только зачем). «Если вы решите больше не заводить детей, ваш муж согласится на операцию?» Я представила себе лицо Майка, если заговорить с ним о стерилизации. «Не думаю, что нас устроит такой вариант. В данный момент». — «Что ж, — сказала она. — Зайдите за ширму и разденьтесь ниже пояса». Я аккуратно сложила вещи на полу, залезла на кресло и торопливо прикрылась полотенцем. Медсестра подошла, держа в руках эту отвратительную металлическую штуку, которая выглядит, как щипцы для завивки. «Просто раздвиньте колени пошире… вот так… и расслабьтесь…» Будто это так легко — расслабиться, когда кто-то, совершенно незнакомый, ковыряется в тебе щипцами для завивки! «Сейчас может возникнуть неприятное ощущение», — сказала она. Чертовски верно! Мне показалось, что меня сейчас проткнут насквозь. Я попыталась подумать о чем-нибудь приятном, что не включало бы в себя гинекологическое кресло и необходимость раздвигать ноги.

— Вы ведь недавно переехали в «Лужки»? — спросила она, когда брала мазок.

— Да, — пропищала я.

— Очень хороший дом. И у вас много земли. Пони заводить собираетесь?

— Надеюсь.

— У нас тоже есть земля. Мы живем в усадьбе «Башня Астон», дальше по дороге.

— О, чудесно, — пробормотала я.

— Мы выращиваем овец породы альпака.

Что?

Она продолжила: «Конечно, я занимаюсь ими в свободное время — здесь я работаю полдня. Но альпаки — моя страсть!»

— Как интересно…

— Вряд ли вы захотите взять парочку, — внезапно сказала она. — Но вообще-то, дети их очень любят, и они такие привязчивые.

— У нас сейчас слишком много других дел, но спасибо за предложение.

— Все в порядке. Можете одеваться. — Она взяла стекло с мазком и осторожно пошла к своему столу.

Не каждый день приходишь к гинекологу, чтобы сдать мазок, а выходишь от него почти владельцем альпаки.

Четверг, 15 октября

День, когда Ник должен показать мне отзыв о моей работе. Все утро он суетился вокруг, а я безуспешно пыталась встретиться с ним взглядом. Лучше, вообще забыть об этом, тем более что есть дела поважнее. Известие о том, что Кейт уходит, взбудоражило всю контору. Ходили слухи, что в «Мидландс» она получит должность диктора вечерних новостей. Очень выгодное место, которое уже очень долгое время занимает Моника — бледная старая карга, которая считает себя лицом «Мидландс ТВ». По-видимому, она попортила людям много крови, да к тому же еще и терроризирует всю компанию, грозя судебными разбирательствами за малейшие нарушения контракта. Майк, должно быть, сгорает от желания поделиться всеми этими новостями со мной, тем более что он прекрасно знает, как мы с Кейт близки. Я-то думала, что Кейт будет обычным диктором и что ей доверят вести только дневные выпуски, но не главную вечернюю программу. Ей здорово повезло, это великолепное продвижение по служебной лестнице. Хоть какое-то утешение для нее после того, как Оливер ушел. Она до сих пор не сказала мне, почему он это сделал. Она мне даже не позвонила. Возможно, воспользовалась моим советом и потребовала, чтобы он на ней женился. М-да. Нехорошо получилось.

Сразу после ланча зазвонил телефон. Местный вызов. Это был Ник, он попросил заглянуть к нему. «Конечно», — ответила я. Раньше подобная встреча заняла бы все мои мысли: повышение зарплаты или другие приятные новости, какие-нибудь намеки на мое блестящее будущее, а может, даже уверения, что я — лучший работник месяца (или даже года). Но сегодня мне было совершенно все равно. Я слишком беспокоилась о Майке, к тому же с этого воскресенья Ребекка была слишком задумчива и плаксива. Она ходила за мной повсюду, терпеливо ждала, пока я была в туалете, и плакала каждый раз, когда теряла меня из виду. Сегодня утром, когда я уходила на работу, мне практически пришлось отдирать ее от себя.

«Ну, Кэрри, — Ник поудобнее устроился за своим дубовым столом и протянул мне кипу бумаг, которые и были отзывом на мою работу. — Посмотри-ка». Если не считать проваленного фильма о дислексии, я была просто образцовым работником. Квалифицированная, умеет справляться с кризисами, великолепный руководитель, любима сотрудниками, общительна, несомненный лидер. Это я? Еще в прошлом году я бы отдала все за подобный отзыв, но сегодня я не могла даже изобразить радость. Все, о чем я думала, — с каким видом Ребекка прикусила губу, когда я уходила на работу. Я сказала ей, чтобы она была молодцом, что все в порядке, но она на это не отозвалась. А Клэр была почти груба с ней, вытолкав Ребекку в кухню, пока я открывала входную дверь. Какое Клэр имеет право диктовать моим детям, что им делать? Ну, полагаю, у нее есть все права.