Дом плоти

— Да, конечно… Я в то время зачитывался Диккенсом. Вот и получилось столь претенциозно.

— А что случилось с Кэтрин Дэвидсон? Предположительно, она провожала вас домой…

Молодой человек передал Логану чай, затем налил себе солидную порцию «Хайленд Парк» восемнадцатилетней выдержки:

— Сам хотел бы знать. Когда я писал книгу, я перепробовал всё: словесные ассоциации, гипноз — по полной программе. Понимаю, что это звучит неубедительно, но все до прогулки домой — сплошная пустота. Как будто детства у меня и не было. — Он отпил еще виски, но, прежде чем проглотить, подержал его во рту несколько секунд.

— А как насчет вашего друга, Ричарда Дэвидсона?

— А, да… Ричард. Наши пути разошлись. Когда я в последний раз слышал о нем, он сидел в Крейджинчес: был осужден на три года за наркотики, лжесвидетельство и нападение с тяжелыми последствиями. Как вы верно заметили, старший детектив, некоторым людям так и не удается выплыть. Вайзмен украл у меня не только родителей, но и прошлое. А у Ричарда он забрал маму и… будущее. — Еще один глоток виски. — Не знаю, что хуже.

— А потом он приготовил вам обоим ужин.

— Да. Блины с жареным луком, картофельное пюре и горошек. А мне хотелось рыбных палочек. — Он негромко рассмеялся. — Здорово, не правда ли? Моих родителей расчленили на кухне, а я ною, прошу, чтобы мне дали «Бёрдс Ай»… Никогда не видел столько крови… — Маклафлин допил виски. — Кому-нибудь налить?

Возвращаться в участок пришлось в час пик — улицы забиты машинами, стоящими в пробках под желтым светом уличных фонарей. С заднего сиденья доносились приглушенные ругательства: Алек проверял послания на своем мобильном телефоне.

— Черт бы всех побрал, почему никто не в состоянии сделать все путем? Стереть… Плевать… Стереть… Срань Господня! — Внезапно оператор просунул голову между передними сиденьями: — Ты не поверишь…

Мобильный Фолдса начал наигрывать мелодию Фила Коллинса «Сегодня в эфире».

— Слушаю?

— Мне только что позвонили из новостного отдела Би-би-си, — выпалил Алек.

— Алло? — Начальник полиции заткнул второе ухо пальцем. — Да… Нет, мы немедленно приедем!

— …Вайзмен позвонил!

Логан на секунду отвел глаза от дороги, но тут же был вынужден нажать на тормоз, чтобы не вмазать в зад «порше».

— Шутишь!

— Хочет, чтобы устроили интервью, как этому парню, Ипсвичу.

Фолдс повесил трубку:

— Ты никак быстрее ехать не можешь? Нам надо успеть на брифинг. Вайзмен…

— Звонил по телефону на Би-би-си. Да, сэр. Алек только что сказал.

Фолдс нахмурился:

— Нет. Он захватил кого-то еще.

10

— Давайте рассаживайтесь. — В комнате для брифингов наступила внезапная тишина. В помещении собралось много полицейских в форме, сотрудников поддерживающих подразделений и Управления детективных расследований. Алек со своим напарником и огромной камерой устроились так, что один мог снимать зал, а второй — инспектора Инша, который рассказывал о последнем исчезновении.

— Валери Лейт.

Клик. На экране возникло лицо женщины: тридцать с хвостиком, полноватая, темные волосы, уложенные в не идущую ей прическу, красивые зеленые глаза.

— Примерно в половине пятого утра ее муж услышал внизу какие-то звуки. Он пошел проверить, и на него напали. Когда он пришел в сознание, жена исчезла, вся кухня была залита кровью.

Клик. На экране появилась обложка книги Маклафлина «Кровавые дрызги». Заглавие написано белыми буквами на вызывающе красном фоне с фотографией кого-то, одетого, как Мясник.

— Мистер Лейт сказал, что на него напал именно такой человек. — Инш сделал многозначительную паузу. — Таким образом, Уильям Лейт является первым, кому удалось остаться живым после столкновения с Вайзменом.

Констебль Ренни наклонился к Логану и прошептал на ухо:

— Что значит дрызги? Может быть, брызги?

— Понятия не имею. Заткнись.

— Я только спросил…

Клик. На экране возникло мужское лицо со следами побоев, половина головы скрыта под марлевой повязкой.

— Тридцать четыре шва, — доложил Инш, — триста граммов крови. Сейчас мистер Лейт находится под охраной в Королевском изоляторе Абердина — и у меня нет ни малейшего желания, чтобы Вайзмен вернулся и закончил начатую работу.

Клик. Кен Вайзмен лыбится с экрана. Время и тюрьма наложили на него свой отпечаток: те немногие волосы, что остались, поседели и теперь были коротко подстрижены, бородка почти белая. Большие уши, большие руки, все большое. Он набрал лишний вес, но по-прежнему выглядит сильным. С левой стороны лба бежит длинный шрам, через бровь он спускается на правую щеку, уродуя глаз. Красивым его не назовешь.

— Вайзмен в бегах с утра вторника, но сегодня днем он позвонил на Би-би-си. — Инш кивнул, и полицейский включил магнитофон.

Женский голос, дружелюбный:

— Привет, вы позвонили в шотландское отделение Би-би-си. Чем я могу вам помочь?

Какой-то треск. Пауза. Затем мужской голос, низкий, с едва заметным акцентом жителя Абердина:

— Я хотел бы поговорить с кем-нибудь насчет Мясника.

— Одну минуту, я выясню, кто свободен…