Дом потерянных душ

Она побежала за ними, расталкивая на ходу людей. Почему-то казалось жутко важным догнать их и сказать, что она знает кого искать. По правую сторону от Тамилы по стене, хихикая и угловато танцуя, бежала тень.

– Не догонишь, не догонишь!

Перед ногами женщины вдруг развёрзлась огромная тёмная пропасть. Тамила чудом успела затормозить. Полицейские удалялись, пропасть становилась всё больше. Бешеный стук сердца, лицо матери перед глазами, хихиканье почти над самым ухом:

– Не до…

Зазвонил телефон, вырывая Тамилу из состояния сновидения. Богин, кажется, тоже не ожидал этого, потому что резко отпрыгнул в сторону.

Тамила вздохнула, поднялась с кресла, покачнулась и ухватила лежавший на тумбочке телефон.

«Кому ещё от меня что-то нужно?» – подумала она. На экране появился незнакомый номер.

– Алло?

– Не сбежишь, я приду за тобой завтра, – прошелестел голос. – Осталось недолго.

Трубка выпала из онемевших пальцев Тамилы. Звонивший говорил голосом умершего Кирилла.

Глава 3. Настоящая история Богина

– Кто это был? – напряжённо спросил Богин.

Тамила пропустила его вопрос мимо ушей. Кирилл… Перед глазами стояло его восково-белое лицо и остекленевшие глаза, кровь окрашивала приоткрытые губы. Она прекрасно понимала, что кто бы ей ни звонил – им быть никак не мог. Существо… Тамила сделала глубокий вдох.

Богин неожиданно оказался рядом и ощутимо встряхнул за плечи.

– Да не молчи ты! Что случилось? – в его голосе появились панические нотки.

Тамила с некоторым изумлением отметила, что от каменного психолога не осталось и следа. Хотя бы на несколько секунд.

Она попыталась высвободиться, но Богин держал крепко.

– Кажется, оно играет со мной. Существо… Пообещало прийти завтра.

Лицо Богина посерело, глаза почему-то приобрели необъяснимую яркость. Он прищурился.

– Кто? Оно? – лёгкий надлом в голосе выдал напряжение, которое он пытался сдерживать.

Тамила опустилась на кресло и провела ладонями по лицу.

– Слушай…

Он присел на корточки, видимо, решив, что это лучший вариант. Тамиле же было не до того, чтобы исполнять роль заботливой хозяюшки и усаживать гостя на мягкое.

Рассказ занял несколько минут, молчание Богина повисло плотным покровом. Он задумчиво потёр подбородок, потом вздохнул и уселся прямо на ковёр, скрестив ноги по-турецки.

– Кажется, мы влипли, – устало произнёс он, глядя куда-то сквозь Тамилу. Она невольно обернулась, пытаясь понять, куда направлен его взгляд. Но, кроме обоев и спинки кресла, ничего не увидела.

– А почему – мы? – спросила с подозрением.

Богин привычным жестом похлопал себя по карманам, но потом, будто сообразив, что сигареты остались на подоконнике, что-то пробормотал.

– Готова прослушать долгую-предолгую историю одного психолога? – мрачно спросил Богин, рассматривая собственные ногти, будто там резко появилось что-то интересное.

Тамиле стало не по себе. Она вдруг поняла, что сейчас услышит что-то такое, что он старался скрыть. То, что испортило ему настроение ночью, то, что вчера заставляло скрывать правду.

– Это так страшно? – попыталась пошутить она, но, наткнувшись на мрачный взгляд Германа, смолкла.

«Он не знает, с чего начать, – неожиданно поняла Тамила. – Или боится, что услышанное совсем мне не понравится. Но, ради всего святого, что это может быть?»

Герман запустил пальцы в волосы и взъерошил их.

– Дело было давно. Моя мать родилась в Братиславе, но до этого и бабка и прабабка жили в селе. Бенковце называется.

Тамиле показалось, что вмиг его голос приобрёл какую-то странную интонацию, а временами и вовсе проскальзывал акцент, словно русский язык он выучил не так давно и ещё не мог говорить чисто.

– Красивое очень село, в горах, – продолжал говорить Герман, а зелёные глаза смотрели куда-то вдаль, словно он сидел не в московской квартире, возле колен темноволосой женщины, а где-то очень далеко.

– Я был там несколько раз, когда мать брала меня с собой к бабке. Село небольшое, стоит на берегу речки – Ондава зовут её местные. Даже не верится, что я тогда как-то умудрялся изъясняться с ними на словацком. – Он вдруг усмехнулся. – А тут что-то и весь язык позабыл. Да и, кроме английского и русского, пока нет надобности в других.

Усмешка показалась Тамиле натянутой и неестественной, будто горькое воспоминание, от которого он хотел бы уйти, не желало отпускать.

– В основном живут там словаки, да и неудивительно, другие в сёла не особо побегут. Но были ещё чехи и цыгане.

Он сделал глубокий вдох:

– Люди там другие, Тамила. Вот что бы мы ни говорили, дескать, национальность ничего не значит, место проживания – условность… Не так всё это. Каждый дышит по-своему. А обычаи играют далеко не последнюю роль.

– Только не говори, что твоя бабка была знахаркой, – неожиданно развеселилась Тамила, – а ты прислан спасти мир от несправедливости.

Богин бросил на неё нехороший взгляд, одним им убить можно было, но она чувствовала, что не боится. Да и вид у него был, будто на смертную казнь собрался. Поэтому сам ни к кому в драку точно не полезет.

Видимо, сообразив, что ведёт себя глупо, он отмахнулся: