Дом-Призрак

Сегодня был такой ужасный день, я никогда в жизни так не боялась. Эдвард настоял, чтобы я поиграла с ним в прятки. Он сказал мне, что если я этого не сделаю, то он скажет своей матери, что я украла некоторые из её драгоценностей. Я умру со стыда, если леди Ханна сочтет меня способной на такое, потому что она мне как родная мать. У меня не осталось выбора, хотя я была напугана и знала, что все закончится слезами. Я старалась вести себя храбро, хотя меня тошнило.

Он провел меня на кухню и остановился у двери в подвал. Затем он приказал мне спрятаться в темном сыром подвале. Мои колени начали дрожать так сильно, что я едва могла сделать первый шаг вниз в темноту. Я оглядела ярко освещенную кухню в поисках кухарки, но её нигде не было видно. Скорее всего, они с её светлостью обсуждали меню на завтрашний вечер. Эдвард улыбнулся, увидев страх на моем лице; он точно знал, о чем я думаю. Он знал, что я хочу, чтобы кухарка пришла и спасла меня от спуска в огромный темный подвал, который я так боюсь. Я изо всех сил старалась выглядеть храброй, потому что не хотела показывать ему, как сильно я напугана, потому что тогда он будет дразнить меня еще больше.

Я сбежала вниз по лестнице в темноту, которая ждала меня внизу. Я не знала, куда повернуть, и наткнулся на что-то твердое, ударившее меня по голени и заставившее вскрикнуть от боли. Мои глаза наполнились слезами, и мне захотелось упасть на пол и завыть. Теперь у меня большой черный синяк, который болит, если я к нему прикоснусь. Я слышала, как он смеётся на верхней площадке лестницы; наконец он начал считать. Эдвард, должно быть, слышал, как я скреблась в темноте, как слепая мышь. Мне пришлось прикусить губу, чтобы не издать ни звука. Наконец я нашла уголок, где можно было присесть, и постаралась стать как можно незаметнее. У меня кровь застыла в жилах, когда он крикнул: «Я иду, кто не спрятался, я не виноват». Мое сердце билось так громко, что я думала, оно выдаст мое убежище. Мне казалось, что по моей коже ползают тысячи пауков. Мне пришлось зажмуриться и зажать уши ладонями, все время, ожидая, что Эдвард выскочит на меня из темноты.