Дом разнообразия

Гибсон покосился на кресло. Огляделся. Улыбнулся. Перевёл взгляд на синеющее лицо Грэя.

– Это ты, Мэл?

– Послушай, – продолжал очнувшийся. Кажется, он нас спас.

Гибсон нехотя, но отпустил Грэя, предварительно лишив парня оружия.

– Он говорит, что Лору похитили.

– Чувак… хотел возразил Гибсон, но Мэл сделав движение головой дал понять, что нужно остановиться.

– Дружище, – сказал он. Я так рад тебя видеть.

Почему-то Мэл понимал, что нужно так сказать, но совершенно этого не чувствовал. Слишком долго он лелеял надежды увидеть близких, слишком долго он по ним страдал. Слишком чёрной и твёрдой сделалась его душа. Он даже не помнил, зачем он здесь, чего ищет. И если бы не эти двое, то возможно, он нашел бы окно и сбросился в океан. Но внутренний, какой-то теперь незнакомый голос тянул Мэла спасти свою дочь.

Грэй откашлялся и встал. Гиб не видел в парне угрозы, поэтому спрятал пистолет за спину! Грэя это даже немного обидело.

– Отдай, – проговорил он протянув руку.

– Что?! – прогремел Гиб своим мощным голосом.

– Не думаю, что он шпион, – почти прошептал Мэл. – Он бы убил нас, но похоже у него другие мотивы. Отдай ему пистолет.

На этот раз Гиб с ним не согласился.

– Нет. Лучше–ка дай свой телефон, – обратился он к Грэю.

Тот достал кнопочный мобильник и швырнул его в Гибсона. Гибсон передал телефон Мэлу, и тот нашёл в себе силы чудом поднять руку, и вслух прочитать последнее сообщение:

«Вашу дочь держат на корабле. Преследую их».

И было ещё одно входящее.

«Очень на вас надеюсь. Очень жду ответ. Я места себе не нахожу, надеюсь вы ее найдёте…» и ещё несколько десятков предложений ярко описывающих крепкие узы матери и ребёнка, и о том, что делать с яйцами того, кто посмел похитить ее дочь. Ванда, полагая, что детективу это должно добавить мотивации не скупилась на самые резкие словечки.

Гибсон рассмеялся.

– Да, это точно твоя жена. Не будь мы лучшими друзьями меня бы ждало то же самое.

Лучшими? Друзьями? Мэл прокручивал в голове, почему он так больше не считает.

– Да, это Ванда, – согласился Мэл и повертел телефоном в воздухе. Сеть не ловит.

Они оба посмотрели на Грэя.

– Про пистолет забудь, – сказал Гиб и плюнул сыщику под ноги.

– Вы не понимаете, что здесь происходит, – запротестовала Грэй.

– Мы не понимаем? Гибсон подошёл к сыщику вплотную. – Щенок да ты знаешь, где я сейчас был?

– Если он прав – сказал Мэл – и моя дочь здесь, то неважно кто где был. Нужно найти ее.

Грэй вспомнил старую девочку и в его сердце вкрались сомнения. Да нет, – говорил он себе, – это не могла быть она. Во всяком случае теперь.

Гибсон помог Мэлу подняться. Облокотившись на его плечо, Мэл, Гибсон и Грэй вышли из комнаты в объятый мраком коридор.

«Вот она, – подумал Мэл с наслаждением, – пустота. Как же долго я мечтал о ней». Сырой, холодный коридор действовал на мужчину успокаивающе, тепло.

– Лучше держи оружие на готове, – предупредил детектив. Тут всякое может быть.

Мэл отстранился от товарища, подав знак, что способен идти сам.

По дороге Грэй вкраце пересказал как он попал сюда и на что наткнулся. Про девочку умолчал. Потом задал вопрос на который и сам знал ответ. – Почему они здесь.

В ответе Гибсона улавливалась нотка безразличия и жестокости. – Заткнись и шагай.

– Почему я должен идти первым? – возмутился сыщик, больше для вида. Он понимал, что лучше идти впереди. Если сзади подкрадутся и нападут те твари из первой комнаты, шансов сбежать у него будет больше.

Заданием было вернуть только девочку, а на этих двоих, по большому счету, ему было плевать.

Мэл медленно, и много чего упуская, пересказал сыщику про старика и что он для них устроил. Значит весь дом ловушка? – риторически спросил детектив. – Но получается вы уже прошли все задания?

Гибсон обронил лишь едкое слово по поводу компетентности Грэя и остальную дорогу молчал, опустив голову.

За очередным бесконечным поворотом в конце коридора показался свет, что собственно, немного удивило мужчин – он ни капли не освещал коридор, а

через некоторое время ещё одно открытие поразило их, они шли ни капли не приблизившись к этому загадочному свету.

В широко открытые глаза Мэла все чаще проникали картины ужаса, которые, должно быть, переживает сейчас его дочь, но ноги не могли его нести быстрее. Он просто не хотел. Он давно уже потерял свою дочь и жену. Нет! Как я могу такое думать?!

Он вырвался вперёд.

– Постой дружище, не рвись ты так. Гибсон догнал Мэла, и они пошли поровень.

Грэй плёлся позади. Он взял себе на заметку ещё один пунктик – «ненавижу качков». Это был ещё один, третий, или двадцать третий, парень не знал точно который из них. Но когда Грэй сталкивался с этим, в голове щёлкало и он вспоминал – «О! Вот оно. А я и забыл, что ненавижу это…»

Первый, как и второй, как и все остальные пунктики у Грэя были связаны с ненавистью, поэтому он то и пытался вернуть свою прежнюю жизнь, исправить ее, убрать все отрицательное, очерняющее его светлое будущее. Психологам он не особо доверял, да и не считал себя ущербным. Мир вокруг – вот что было здесь лишним, а Грэй лишь залетел сюда по вопиющей случайности.