Дом родной

Собственно говоря, Зуев не был удивлен, так как был подготовлен к этому. Поездка в область и выводы, которые он сделал для себя из обстоятельной беседы с полковником Коржем, подсказывали, что этого давно следовало ждать. Но все же самолюбие его было уязвлено. Пробегая глазами текст приказа вторично, просто для того чтобы оттянуть неприятную беседу, бывший военком только теперь понял смущенные взгляды своих сослуживцев, которыми они встретили его несколько минут назад, и нагловато-злорадную улыбку майора Гриднева.

— Приступим к сдаче — приему дел? — сухо обратился он к новому военкому.

— Нет… Куда же торопиться! — сказал тот просто. — Осмотрюсь денек-другой, а там и оформим.

— Как угодно, товарищ подполковник.

— Меня зовут Иван Терентьевич, — просто, без нажима на фамильярность сказал тот. — А вас, товарищ Зуев?

— Петром Карповичем всегда звали.

— Ну вот и отлично. Прошу заниматься своими делами. А я поброжу по городишку, познакомлюсь. Вы, слыхал я, местный? Надеюсь, введете меня в курс жизни… и познакомите с местным руководством.

— Рад служить… — все же суховато отвечал Зуев.

Новиков остановил на нем долгий молчаливый взгляд, но ничего больше не сказал, прошелся по кабинету и медленно вышел, пообещав зайти к концу рабочего дня.

Оставшись один, майор Зуев окинул прощальным взглядом свой рабочий стол, разгладил сложенный вчетверо лист бумаги с последним приказом, положил его на аккуратную стопку входящих, еще не читанных бумаг. Читать их уже не хотелось. Он взглянул в окно, где копошилась расходившаяся после базарного дня толпа, и задумался.

Приказ, собственно говоря, был очень кстати. Из Москвы за несколько дней перед этим пришла очередная тяжелая пачка книг, и Зуев уже частенько засиживался за ними, постепенно втягиваясь в подготовку к сдаче кандидатского минимума. Освобождение от ответственности за весь райвоенкомат сулило дополнительное время для занятий. А поцарапанное самолюбие — это же пустяк. У людей типа Зуева заживают довольно быстро такие раны. Правда, шевельнулась обида на Коржа. «Ведь можно было хотя бы предупредить…»

Из всего этого следовало, что история с «Ретинкой» и майором Максименковым действительно не прошла для Зуева бесследно. Но он нимало не опечалился, а даже вздохнул свободно. Во всяком случае, будущим жизненным планам — он твердо решил защитить диссертацию — этот приказ помешать не мог. Так он оценивал вновь создавшееся положение, пока его не вывел из задумчивости телефонный звонок из области.

— …Беспокоюсь я за тебя, друг, — пробасил в трубке голос полковника Коржа. — Ты не гонись за чинами и должностями, не пори горячку. Нехорошо, конечно, говорить подчиненным такое, но я начистоту тебе скажу и ты запомни: я тебя поддержу где надо, всегда поддержу.

Настороженно посапывая на другом конце провода, полковник Корж выслушал ответ Зуева не перебивая, а только поддакивая ему:

— Так… так, так… ну, ну. Что ж… Если не кривишь душой, то я очень доволен, что дело обходится без душевного конфликта. Конечно, немножко по самолюбию ударили, и скрывать ты это не умеешь. Да и не нужно… Чего там! Сами понимаем, когда по ступенькам пихают нас в шею. Бывает, бывает на службе и похуже. Но твое спокойствие я одобряю. Тем более, если насчет учебы ты говорил серьезно, — так, может, оно к лучшему? А? Как думаешь? — И, не дослушав до конца ответа, полковник Корж, как бы еще раз одобрительно похлопав по плечу с другого конца провода, спросил: — Ну, а как новый? Приглядывается? Я его не знаю, видел всего полчаса, но аттестации хорошие. Человек бывалый и вояка, по всему видать, стоящий. Гвардия, одним словом. Я думаю — сработаетесь.

Деликатный, но все же щекотливый этот разговор в следующие дни принес свои плоды. Зуев быстро освоился со своим новым положением. К немалому удивлению майора Гриднева, между подполковником Новиковым и его заместителем Зуевым быстро установились ровные отношения, хотя и не выходившие за пределы уставных норм. На все вопросы Новикова — а их было поначалу много — Зуев всегда давал исчерпывающие ответы. Он обстоятельно характеризовал людей, обстановку, экономическое состояние района. Они вдвоем несколько раз побывали в глубинках. Зуев откровенно хвастался своими «Орлами», когда они, вместе посетив саперов, наблюдали их работу, и это нравилось новому военкому. Но ближе, чем требовало дело, Зуев все же не подпускал к себе своего начальника. И тот тоже не лез в душу, не интересовался или действительно не знал ни семейного положения, ни личных интересов. В разговорах ни разу ничего такого не касался.