Дом с черной лентой

– Не каждая, – согласился Гуров. – Но для того оперативная работа и существует, чтобы подробности узнавать и другие подобные преступления выявлять. Просто разучились сегодня работать молодые опера. Нет в них острого желания выявлять жуликов. Подумаешь, обманул какую-то женщину на деньги! Это же не убийца какой. А женщина, мол, сама виновата, нечего было рот открывать и деньги кому попало раздавать, – зло проговорил Лев Иванович. – А то, что у этих женщин своих бед и без того хватает, а жизнь еще больше ломается из-за таких вот сволочей, как брачный аферист, – никого не интересует.

– Согласен с тобой, Лева. – Орлов остановился и с искренней теплотой посмотрел на друга. – А поэтому сейчас наша с тобой задача – поймать этого прохвоста как можно быстрее, чтобы он больше никого обидеть не смог. И прищучить его так, чтобы засадить за решетку не на два и не на четыре года, а лет на десять – по максимуму. Расскажи-ка мне об этом… как его фамилия? Анохин, кажется?

– Тебе уже и фамилию сорока на хвосте принесла, – все еще злясь (не на Орлова, а на тех, кто плохо выполняет свою работу оперативника), ответил Лев Иванович. Он совсем забыл, что вчера сам же и рассказывал Орлову о двух подозреваемых и наряду с Ореховым называл и фамилию Анохина. – Чего о нем рассказывать-то? Родился в Москве и прописан до сих пор в столице, но в квартире своей давно не живет. Да и появляется ли в ней или нет – неизвестно. До сих пор городская система распознавания на него не отреагировала. Так что можно предположить, что или он умеет хорошо скрываться и обходит все места с такими камерами, или вовсе в Москву не приезжает, а околачивается где-нибудь поблизости. Но чувствую, что имеется у него с кем-то в столице связь. Есть в Москве у него или подельник, или кто-то еще, кто невольно ему помогает.

Гуров помолчал, потом добавил:

– Сегодня попробую поискать такого человека. Или хотя бы узнаю, с кем Анохин дружбу водил до криминальной деятельности.

– Самые крепкие связи обычно завязываются с детства или с юности, – высказал мнение Петр Николаевич. – Жулики – они хоть и считаются общительными и легко заводят новые знакомства, но ведь это им нужно только для работы. Знакомятся они с кем-нибудь только ради выгоды, чтобы обмануть кого или воспользоваться знакомством в корыстных целях. На самом деле они самый что ни на есть скрытный народ.

– Это точно, – согласился с генералом Лев Иванович.

Слушая Петра Николаевича, Гуров мало-помалу оттаивал. Орлова не зря назначили начальником Главного управления МВД России. На своем месте он устраивал всех – и начальство, и подчиненных. Петр Николаевич обладал талантом не только опытного сыщика, но и переговорщика – отлично умел договариваться, доказывать, убеждать и уговаривать – смотря что от него требовалось в той или иной ситуации.

– Ладно, не буду спрашивать, как ты собираешься ловить этого неуловимого Жениха. Зная твой упертый характер, уверен, что рано или поздно отыщешь. – Орлов снова сел за стол и надел на нос очки, что говорило о том, что разговор закончен. – Я ведь для чего тебя вызывал? Хотел узнать – может, тебе кого-то в помощь нужно дать, а ты в бочку сразу же полез и меня с мысли сбил своим гонором неуместным.

– Пока мне никого не надо, – улыбнулся Лев Иванович. – У меня и так помощников хватает. Даже лишние образовались, – ухмыльнулся он.

– Ага, – кивнул Орлов. – Наслышан я про вашу даму с собачкой. Мне дежурный еще вчера о ней все уши прожужжал. Ладно, смотри сам. Но если нужно, то я Баринова вам в помощь дам.

– Нет, пока и так справляемся, – ответил Лев Иванович и широким, спешным шагом вышел из кабинета начальника, прошел через приемную и, даже не взглянув на поздоровавшуюся с ним Верочку, направился дальше.

– Что это он такой злой сегодня? – Верочка посмотрела на вышедшего следом за Гуровым Петра Николаевича.

– А кто его знает. Наверное, несварение желудка приключилось, вот и не в настроении, – ответил тот и, пожав плечами, снова удалился в кабинет.

19

– Как вы меня нашли?

Юрий Витальевич Синичев только что вышел из операционной и все еще был в специальной форме, маске и перчатках, как и полагалось быть хирургу сразу после операции. Когда Гуров представился и сказал о цели визита, Синичев кивнул ему и посмотрел так строго, как может смотреть только врач на непонятливого больного или учитель на нерадивого ученика. Хотя мужчина и был младше Льва Ивановича, но полковнику от его взгляда стало вдруг неловко, хотя он и сам не знал отчего. Понял он этот странный и строгий взгляд только тогда, когда старшая медсестра – черноволосая и горбоносая пожилая женщина, – выйдя из операционной следом за Синичевым, стала выговаривать Гурову:

– Вы чего сюда ввалились, как слон в ресторан? Тут посторонним находиться вообще не разрешено. Тем более без халата и бахил. Кто вас вообще сюда пустил? Таня! – позвала она. – Выведи отсюда мужчину. Безобразие какое-то творится – не хирургический блок, а, прости господи, бордель какой-то.