Дом с горгульями (СИ)

Женщина вошла в мыльную, замочила веник, вдохнула густой травяной аромат, зажмурившись от наслаждения. Немного постояв и подышав целительным березовым духом, рванула в парилку, отделанную североамериканским кедром, деревом прочным, полезным для здоровья и ароматным. Бархатный на ощупь пол из тикового дерева ласкал подошвы: из тика в старину делали палубы, чтобы у моряков ноги по мокрому дереву не скользили. Банный термогигрометр в виде двух соединенных циферблатов показывал температуру и влажность воздуха.

Разрумянившаяся Ирэн зачерпнула ковшиком воды из бочки, плеснула на раскаленные камни: она, в отличие, от художницы, была большой любительницей пара. Камни зашипели по-змеиному, выпустили густые молочные клубы. Воздух был чистый, пар свежий, легкий. Ирэн поддала еще и еще. В полном восторге Кристи поднялась на полку и... тут же спустилась. На верху от жара ломило уши. Не пар, а ураган. Вернулись в мыльную.

Некоторое время спустя они с Ирэн снова пошли в парилку, от души похлопали друг друга веником, а потом распаренные, красные, как спелая клубника, молча сидели на нижней лавке и потели, потели...

Прогревшись, кажется, насквозь, Кристи нырнула в бассейн. Вода была настолько ледяная, что перехватило дыхание, и художница насилу вышла оттуда. Было полное ощущение того, что тело уже и не ее вовсе, и легонько звенит.

Вернулась в предбанник. Соня принесла кувшин домашнего кваса, его Степановна делала по особому рецепту, на хмелю, с лесными ягодами и изюмом. Накатили ароматного медового кваску. Холодненького, аж зубы заломило. Ягодками мочеными закусили. Сидели потом, закрыв глаза от блаженства. Много думали. Потом отбросили все мысли и пошли обратно в парную. Парилась долго. Было ощущение полета и радости. Потом натирали кожу и солью, и медом, и хвойным экстрактом, млея от удовольствия... Вымыли головы. Тело пело...

- Еще разок?

Ирэн кивнула.

Женщины напоследок вошли в парилку. Внезапно Кристи показалось, что раздался какой-то странный звук. Прислушалась. Нет, померещилось. Посидели еще немного. Ирэн поднялась.

- Пора и честь знать.

Кристи потянула ручку двери. Дверь парилки не открывалась. Она была сделана из африканского дуба абаши, чтобы не размокала, не разбухала и сильно не нагревалась, с большой деревянной ручкой, похожей на скобу. Капризная Марианна не раз предлагала заменить «деревяшку» на более стильную и практичную стеклянную дверь. Обеспокоенная женщина подергала еще раз, сильнее. Бесполезно. Что-то мешало. Теперь уже более мощная Ирэн изо все сил рванула ручку двери. Не вызывало сомнения, что дверь чем-то подперта. Нужно было что-то предпринимать...

Кристина вытащила задвижки из вентиляционных отверстий и через пару отдушин, размером чуть больше ладони в парилку начал поступать холодный воздух. Одна из задвижек располагалась на высоте тридцати сантиметров от пола рядом с печью. Вторая - на противоположной стене на расстоянии тридцати сантиметров от  потолка. Прижаться к ним лицом и дышать свежим воздухом не получалось из-за их неудобного расположения, обеспечивающую  циркуляцию воздуха.

Затем Кристи схватила ковшик и начала лупить им по двери, по стенам, по полу и потолку, пока совсем не выдохлась. Ирэн в это время кричала изо всех сил. Позвонить бы, да мобильники оставлены в предбаннике. А Соне они сказали, чтобы не беспокоилась, они будут мыться еще долго... Кричать и стучать было бесполезно, они и сами это понимали... Но отчаяние не позволяло бездействовать. А жара тем временем становилась все нестерпимее.

Ирэн начала плакать.

- Это конец, Кристи, это конец... Бедный Яша!

- Может, вылить воду из бочки и попробовать ею выбить дверь?

Ирэн покачала головой.

- Бесполезно. Здесь негде разогнаться. Но если вылить воду, станет прохладнее.

Крис не согласилась.

- Нет, Ирэн, мы будем пить воду и так охлаждать тело. А к ужину нас хватятся. Разве ты не поняла, что тот, кто нас закрыл, поставил температуру на максимум? По крайней мере, мы с тобой теперь точно знаем, что мы - не убийцы.

Ирэн застонала и закрыла глаза: она знала, что максимум электропечи - сто двадцать градусов. Это конец. Они тут просто изжарятся, как куры на вертеле.

Стало еще жарче. Кристина и Ирэн попили воды и снова сели на пол, там немного прохладнее. Вся надежда была только на Соню. Температура в парилке медленно, но неуклонно поднималась. Ирен начала задыхаться. Женщины встали, попили, умылись холодной водой и вылили по ковшику на головы. Ирэн уже дышала ртом. Кристи тоже почувствовала, что у нее начинается одышка. Художница взяла ковшик, облилась водой, а затем облила Ирэн. Та сидела, опустив голову, красная, как вареный рак, и хрипло дышала. Внезапно глаза женщины закрылись, и она начала заваливаться набок. Крис попыталась удержать грузное тело, но у нее не хватило сил. Художница вскочила, схватила ковшик и вылила воду на голову толстухи. Ирэн не шелохнулась. Тогда Кристина начала обливать ее с ног до головы. У нее самой закружилась голова. Крис облилась и начала хлопать Ирэн по щекам. Та открыла глаза.

- Ну, наконец-то, - прошептала художница.